Рискуя обидеть всю прогрессивную демократическую общественность, хочу заметить: ответ ВВП на вопрос о голодовке в Астрахани — они должны не голодать, а обращаться в суд — показался мне как минимум не лишенным здравого смысла. Наверное, в этой жизни есть вещи, ради которых можно подвергать свою жизнь и здоровье такой чудовищной опасности. Однако вот относятся ли к их числу результаты выборов, пусть даже в крупном российском областном центре? Я бы ответил на этот вопрос громким «нет».
Но в то же самое время я понимаю, почему Олег Шеин и его товарищи сочли бесполезным обращение в суд. Собственно, в поисках ответа на этот вопрос не надо ходить далеко. Достаточно внимательно приглядеться к тому, что происходило в этот вторник в зале заседаний Государственной думы.
Что я имею в виду? То, что происходившее на Охотном Ряду можно назвать чем угодно, но только не полноценным отчетом главы правительства перед парламентом в общемировом смысле этого понятия. Как я уже не раз писал, у меня странное хобби: я люблю читать британские политические мемуары. И поэтому могу засвидетельствовать: и бывшие мелкие заместители министров, и бывшие многолетние премьеры пишут о своем страхе перед процедурой отчетов членов правительства в палате общин.
Любой член кабинета министров подвергается этому испытанию не раз в год, а несколько раз в месяц. И это действительно действо не для слабонервных. Депутаты от оппозиционной партии заранее подбирают самые каверзные вопросы. Министра или премьера могут подловить на ошибке или незнании каких-либо важных фактов.
Его могут в изящной форме оскорбить. Вот, например, в какой форме рядовой член парламента и будущий премьер Уинстон Черчилль обвинил в политической бесхребетности тогдашнего главу правительства Рамсея Макдональда: «Когда я был маленьким мальчиком, я очень хотел увидеть в цирке аттракцион под названием „чудо-юдо без костей“. Но родители сочли это зрелище чересчур шокирующим для моих детских глаз. Но спустя годы я все-таки его увидел — сидящим на правительственных скамьях».
Напомню, что это было сказано во время процедуры ответа премьера на вопросы членов парламента. Несчастный Макдональд был вынужден сидеть и слушать, как его обзывают «чудом-юдом без костей». То ли дело счастливый Владимир Путин! Наш национальный лидер, как известно, не из пугливых. Но даже если бы все обстояло совсем не так, у него не было бы ни одной причины бояться процедуры своего отчета перед парламентом. Как можно бояться «игры в поддавки» — почтительного выслушивания речи, почтительных вопросов и жеста отчаяния в виде выхода мелкой фракции из зала?
Но из-за отсутствия у «вождей нации» страха перед парламентом стране и обществу приходится платить дорогую цену. Парламент, которого не боятся члены правительства, — это как беззубая овчарка: ластиться может, а вот выполнять свои прямые сторожевые функции — нет. Любая система власти основана на сдержках и противовесах. И если у парламента нет «зубов», то это чаще всего означает: баланс сил нарушен в сторону исполнительной власти.
Полагаю, что примерно так рассуждали астраханские эсеры, принимая решение о начале голодовки. Мол, какой смысл использовать прописанные в законе для подобных случаев процедуры? Они все равно не сработают! Давайте мы лучшим устроим такую акцию протеста, от которой никто не сможет отмахнуться!
Еще раз повторяю: я не одобряю действий Олега Шеина и его коллег. Но совместите картинки из Государственной думы и из Астрахани — и вы увидите тенденцию. Если системные политические механизмы не работают или работают понарошку, то реальная политика выплескивается за пределы системы. Политическая игра становится борьбой без правил. Дракой, в которой не жалеют даже самих себя.
Чем такие драки кончаются? Вот вам еще один пример из чужой парламентской жизни. В 1981 году заключенный в британскую тюрьму боевик Ирландской республиканской армии Бобби Сэндс объявил голодовку. Уверенный в своей моральной правоте, Сэндс потребовал права не носить униформу заключенного и не работать в тюрьме. В период голодовки Сэндса избрали членом британского парламента. Но это ему не помогло. Спустя 66 дней после отказа от пищи он умер в возрасте 27 лет.
Смерть узника — члена парламента вызвала в мире всплеск сочувствия к Ирландской республиканской армии. Но все равно, стоило ли оно того? Сэндс мог родить кучу детей, прожить долгую, счастливую и насыщенную жизнь. Не важнее ли это посмертного имиджа героя-мученика? Каждый пусть отвечает на этот вопрос сам. Мой ответ таков: пусть в нашей политике побольше «мучаются», как Макдональд, и поменьше — как Сэндс.
