
Николай Вардуль
Публикаций: 676
Цены — это нервы. И экономики, и руководителей компаний, и граждан, сталкивающихся с новыми ценниками в супермаркетах. Сегодня рост цен вызывает общую тревогу, которая усугубляется политикой — начинается кампания по выборам в Думу. Дело дошло до того, что на завершившемся ПМЭФ цены стали предметом публичного спора между российскими топ-чиновниками.
Цены — это нервы. И экономики, и руководителей компаний, и граждан, сталкивающихся с новыми ценниками в супермаркетах. Сегодня рост цен вызывает общую тревогу, которая усугубляется политикой — начинается кампания по выборам в Думу. Дело дошло до того, что на завершившемся ПМЭФ цены стали предметом публичного спора между российскими топ-чиновниками.
Что самое важное из происходящего в современной мировой экономике? Аккуратное свертывание на фоне оживления антикризисных и антипандемийных стимулов ее поддержки в виде щедрой денежно-кредитной политики? Уверенные шаги ее «озеленения»? Меры по сокращению выросшего социального расслоения? Да, конечно. А в целом? Нужна новая роль государства.
На пороге лето. Хочется хотя бы на время отложить заботы, если они отпустят, то это уже отпуск. Если ограничиться теми проблемами, которые несут с собой валютные курсовые неурядицы, а вместе с ними угроза всплеска роста цен, угроза не только пандемического, но и курсового «железного занавеса», то с каким настроением мы встречаем долгожданный отпускной сезон?
Мы давно привыкли к тому, что прогнозы, которые на нас валятся со всех сторон, — это что-то вроде осыпания новобрачных конфетти из хмеля. Некое опирающееся на традицию пожелание, очень мало общего имеющее с попыткой угадать будущее. Применительно к свадьбе хмельное конфетти — это пожелание быть пьяными от любви. «Гибкое» пожелание, потому что всем ясно, что оно вовсе не защищает от разводов, новых свадеб и нового конфетти.
Иногда везет. Что может быть интереснее для журналиста, пишущего на экономические темы, как услышать неформальный разговор трех академиков-экономистов? Я услышал.
Мы привыкли к тому, что живем в стране с высокой долей граждан, получивших высшее образование, а значит, вокруг сплошь высококвалифицированные профи. Но уже давно не удивляемся тому, что хронически отстаем, причем все больше, от развитых стран по такому ключевому показателю как производительность труда. При этом российские предприниматели все громче жалуются на нехватку необходимых специалистов. Налицо очевидное противоречие. Что не так с отечественным человеческим капиталом?
Самый любимый экономикой график — синусоида. Можно обсуждать скорость преодоления падения 2020 года, можно сравнивать его с кризисом 2008–2009 годов, отдавая себе отчет в том, что их причины совершенно разные, общее только то, что и тот и другой — мировые. Чем на самом деле интересен кризис 2008–2009 годов, так это тем, что он позволяет предсказать следующий мировой экономический кризис. А тот не заставит себя долго ждать.
Будущее рубля, как всегда, притягивает внимание, оставаясь тем не менее неопределенным. И все-таки попробуем в это будущее заглянуть.
Российский средний класс — это черная кошка в темной комнате. Обнаружить его непросто. Тем более что в отличие от крайних соседей, назовем их по старинке классами рабочих с одной стороны и крупных предпринимателей — с другой, он не имеет выраженной политической программы, да и с глашатаями его интересов есть проблемы. Тем не менее динамика среднего класса — это показатель того, каким будет тип дальнейшего развития страны.
Что наша жизнь? Кто-то уверенно допоет: «Игра!» Кто-то, более склонный к визуальным образам, заметит, что она серовата по спектру, потому что редкие яркие праздники смазываются крутящимися перед глазами свинцовыми буднями. Что ж, президентское Послание на этот раз было похоже на расписание предстоящей раздачи новых пособий. А значит, на праздник, хотя и не то чтобы безудержно радостный.
В Послании президента было много сказано о повышении реальных доходов населения. Точнее, о такой их составляющей, как разного рода пособия. Однако саму статистику располагаемых реальных доходов населения за первый квартал 2021 года, которую Росстат традиционно выдает 20 апреля, он на этот раз придержал и опубликует уже после президентского Послания. Другими словами, послание от Росстата читается так, что пока наши реальные доходы по-прежнему снижаются.
С экрана телевизора нам постоянно говорят: «Второй билет обязательно выиграет! Джекпот составляет...» — дальше следует сумма с неподъемными нулями. В Сети мелькают сообщения: «Школьник-вундеркинд поделился способом ежемесячно получать...» — и опять фантастическая сумма. Нам внушают: богатство — это сказка, оно достижимо не трудом, а исключительно удачей. На самом деле это зомбирование как раз на жизненную неудачу. Путь к богатству совсем другой.
Согласно последнему социальному опросу, 51% россиян хотели бы в будущем открыть свое дело и стать бизнесменами. Можно ли на этом основании делать громкие заявления о решительном переломе в настроениях наших соотечественников: если раньше в поисках лучшей жизни они ломились в чиновники, влекомые в том числе и неартикулируемой, зато многогранной административной рентой, то теперь все по-другому, ставка делается на свое дело, а это радикальный разворот? Лучше не торопиться.
В ВТБ подсчитали: доля иностранцев на рынке российских государственных долговых облигаций сократилась до 20%, в последний раз она была такой низкой в августе 2015 года. Кто-то скажет: «Ну и что? Это не мои игры». Однако на самом деле проигравшим в этой игре может оказаться каждый россиянин.
«Вот — новый поворот!» — это не о прошлом, а о настоящем и, конечно, будущем. И эти повороты бывают чрезвычайно крутыми. Еще недавно все мы регулярно слышали, как чиновники призывали к расширению экспортного потенциала российской экономики, без чего она не станет современной и конкурентоспособной. А теперь чиновники запели совсем другую песню. Оказывается, экспорт вреден. Потому что именно он виновен в росте внутренних цен.
Экономика всегда стремится к балансу, такова ее «справедливость». А это значит, что даже в самые мрачные времена, а пандемия с ее неутихающими приливными волнами уже принесла в мир целую гроздь самых разных — медицинских, социальных, экономических и политических — кризисов, можно найти какие-то зоны, где перед гражданами открываются новые, иногда совершенно неожиданные надежды. Такой зоной является, например, рынок недвижимости.
Год назад с 30 марта правительство отправило всех работающих россиян на пандемические каникулы. Принудительные выходные длились в прошлом году по 11 мая. Практически каждый недосчитался, а некоторые и вовсе лишились доходов. Стоит вспомнить события годичной давности, тем более что появились оценки того, во что они нам обошлись.
О том, что мир после пандемии никогда не будет прежним, написано и сказано слишком много, чтобы лишний раз это повторять. Сакральное «после пандемии» вообще можно отбросить: завтра всегда отличается от вчера. Вопрос в том, чем отличается. Чтобы ответить, нужно вернуться к пандемии. Но и здесь уже изрядно натоптано: повсеместный онлайн, новый двигатель ускорения цифровизации, переосмысление приоритетов в социальном развитии... Все так, но это на поверхности. А если копнуть глубже?
Росстат подвел итоги февраля. В них есть и свет в конце туннеля, и туннельная темень, куда этот свет недостает. Что же обнадеживает, а что не очень?
На встрече с Владимиром Путиным глава Счетной палаты Алексей Кудрин предложил новые методы борьбы с бедностью. Что бедность граждан — старая болезнь нашей страны, знали еще наши родители и родители наших родителей. «Новые» методы ее лечения предлагались многократно, но бедность так никуда и не делась. Что же предлагает Кудрин на этот раз?
Совсем недавно, 20 марта, был опубликован очередной ежегодный доклад World Happiness Report. В этом документе, а он имеет статус ооновского, рассчитан – ни много ни мало – Индекс счастья. То есть страны выстроены в цепочку в зависимости от того, насколько счастливы их граждане. Рейтингов и индексов сейчас полно – на все случаи жизни.
Достаточно открыть современные экономические программы и прогнозы, особенно сделанные международными организациями, как в глазах зарябит от упоминаний «устойчивого развития» и «зеленой» экономики. Ермолай Солженицын (сын Александра Солженицына), старший партнер McKinsey & Company, на последнем Гайдаровском форуме утверждал, что «точки экономического роста — в «зеленой» экономике и вокруг нее».
Цены на бензин непрерывно растут весь 2021 год. И это при том, что правительство уже приняло меры по ограничению их роста в рознице. С одной стороны, это понятнее, учитывая в целом растущие цены на нефть, чем когда бензин дорожает на фоне снижающейся цены на нее же. С другой стороны, возникает уверенность, что цены на бензин вверх толкает не одна нефть. Что еще и как долго это продлится?
Появились результаты социологических опросов, отражающие влияние кризиса, начавшегося в 2020 году, на рынок труда. Речь идет не о динамике безработицы (здесь главный инструмент не столько опросы, сколько статистика), а о готовности сменить работу и о приоритетах при выборе новой. Главных результатов два. Первый — кризис не заставил россиян держаться всеми силами за ту работу, которая есть. Второй — самым популярным выбором рабочего места в России остается чиновничье кресло.
На рынке продовольствия разворачиваются интересные тенденции. Сначала правительство объявило о введении постоянного мониторинга цен на потребительские товары и услуги. Затем производители мяса птицы и крупнейшие розничные сети договорились о трехнедельной заморозке розничных цен. Свой вклад внесли и законотворцы. Единоросс, депутат Госдумы Анатолий Выборный внес предложение об уголовной ответственности «за распространение ложной информации, ведущей к панике среди покупателей продуктов питания».
Нынешний март — урожайный месяц. В нем сошлись разные, но внутренне связанные исторические юбилеи. 140 лет назад был убит «царь-освободитель» Александр II; 100 лет назад Ленин круто повернул политический штурвал и «новая экономическая политика» (НЭП) сменила политику военного коммунизма; 90 лет назад родился Михаил Горбачев. Не месяц, а выставка российских реформ и реформаторов.
«Крошка сын к отцу пришел, и спросила кроха: «Что такое хорошо? Что такое плохо?» Этот детский стишок Маяковского когда-то все помнили наизусть. Теперь регулярно проводящиеся соцопросы перефразировали поэта. Сын подрос и отвечает сам, а вопрос похож: «Где работать хорошо, где работать плохо?» В начале марта результаты своего совместного исследования опубликовали BCG и The Network.
Страсти по поводу того, что российские цены на продовольствие многократно обгоняют европейские и потенциально могут стать социально-политической угрозой («МК» об этом писал), еще кипят. Но вот приходит социально благостная весть: «Ромир» вместе с Росстатом сосчитали, что в январе у россиян доходы превысили расходы. И не просто превысили — индекс свободных денег резко скакнул вверх, на 82% превысив показатель декабря.
Социальный кризис — это не только пандемия и вереницы машин «скорой помощи» на улицах Москвы. Еще это падение реальных доходов населения и рост цен, прежде всего на продовольствие. Острота проблемы дошла до того, что президент согласен обсуждать введение «продовольственных сертификатов», а попросту недоброй памяти карточек для малоимущих. Но почему продовольствие дорожает?