Я была просветленной и грустной,
Ты заботливо скармливал вкусный,
Ноздреватый пирог мне с малиной,
Бренди смешивал нам с молоком.
В белой блузе и юбочке узкой,
По традиции слишком уж русской
Я о чувствах в смятении сильном
Говорила не так и не то.
Рисовались узорами тени,
И лениво, пыхтя еле-еле,
Закипал самовар весь в медалях,
Тускло медью старинной блестя,
С шумом ссорились птицы на ели,
Уверял ты меня: "Свиристели!",
Добавляя, что днем и не далее
Ты в одной опознал воробья.
Где-то рядом пилили зло доски
Электрической пилкой, неброский
Сельский быт показался мне раем,
Ну а ты был, конечно, мой бог.
И костюм парусиновый, ноский,
И твои рассуждения о Тоске,
Да и пес, что с пронзительным лаем
Упоенно вертелся у ног,
Все сложилось в единую целость.
Соскребая с души своей смелость,
Я тебе уверяла, бледнея
Что любовь состоит не из букв.
Мне отчаянно счастья хотелось,
А тебе веселилось и млелось,
День сгорал, а твоя Галатея
Ожидала талантливых рук.
Пало в рощу уставшее солнце,
И мы скрыли на самое донце
То, как нежно, светло и беспутно.
Час прожили до первой звезды.
Это было, прошло, не вернется...
(Лишь при встрече душа улыбнется)
Мы с тобой разбежались наутро,
А пирог доклевали дрозды.
С Днем!
