В Лондоне в это время года ужасно смешно от сочетания несочетаемого: несмотря на плюс восемь многие местные жители еще ходят в шортах, майках и только горло прикрывают шарфиками. И это на фоне рождественских елок. Перед рынком Ковент-Гарден высоченное дерево с огромными красными шарами стоит в кадке диаметром примерно метров пять. На кадке — красный бантик, тоже нехилого размера, и туристы радостно снимаются на его фоне.
А буквально за углом на здании из красного кирпича (здесь почти все такие) — вся в огнях афиша «Unclе Vanya» и большие постеры в витринах: Максакова в синих очочках и темном парике — прикольно; Маковецкий с тревожными и растерянными глазами — трогательно; очами гневно сверкает Симонов — страшно; и много еще всяческих сцен из спектакля. Это и есть «Ноэль Коуард» — театр, открытый в 1903 году.
За день до спектакля дядя Ваня в джинсах и синей куртке ходит по сцене — сосредоточен. Сергей Маковецкий прилетел на день раньше других, говорит, что дрых сутки.
— Представляешь, здесь я буду сотый спектакль играть, — говорит он.
— А для тебя есть разница — сотый или пятнадцатый? — спрашиваю его.
— Да в общем-то нет, расслабляться нельзя, — говорит он мне здесь (за кулисами лондонского театра) и сейчас (в середине дня 4 ноября, пока Россия официально празднует странный праздник победы над литовцами-поляками). А глаза у него совсем не здесь — он весь где-то там, в своем дяде Ване, лучше которого я и не видела. И потому хочу, чтобы и англичане тоже так считали: именно Сергей Маковецкий — лучший дядя Ваня.
Тем более — минуточку! — в театре неподалеку (в «Водевиль-театре») идет свеженькая премьера — тоже «Дядя Ваня».
— Ей две звезды поставили. Пишут, что соседство с русскими им явно не пойдет на пользу, — газету «Индепендент» в гримерной вслух читает Сергей Епишев, талантливый, продвинутый молодой артист под два метра ростом.
Такое сообщение приятно, а Галина Коновалова, играющая няньку Марину, увидела меня и просит:
— Деточка, прошу тебя, если будешь про меня писать, то не начинай свою статью со слов: «Этой артистке 96 лет, а она еще играет».
— Ну что вы, Галина Львовна, сообщаете заведомо ложную информацию? Я напишу, что ей все 196, а она и не собирается уходить со сцены. (Смеемся.)
Действительно, никуда не деться от потрясающего факта — в свои 96 лет эта актриса, она же завтруппой, летает на гастроли, репетирует, ведет активную жизнь. Но при этом — потрясающая личность с феноменальной памятью и чувством юмора. Может быть, она слишком долго находилась в тени первых красавиц вахтанговского (а их было немало). И кто знает, если бы не Туминас, открыла бы публика для себя эту актрису, ее очень необычную характерность из смеси утонченности и куража, элегантности, дурашливости и иронии?
Римас Туминас в зале, рядом команда — художник Адомас Яцковскис и композитор Фаустас Латенас. Здесь же директор Кирилл Крок и продюсер гастролей Оксана Немчук. Римас назначил репетицию на три часа дня — уже семь, а до конца еще первый акт не прошли. Он нервничает, то и дело останавливает разбежавшуюся машину «Дядя Ваня» затейливой и эксклюзивной конструкции. Сцена лондонского театра меньше вахтанговской, а значит, надо многое менять. Двигают декорацию, корректируют свет, Римас то и дело выбегает на сцену. Рукой рубит воздух (это эмоция), а воздух совсем не виноват.
— А я вот хочу на «Фантом» попасть, — говорит Людмила Максакова, она ждет своего выхода. — Я по сути первый раз в Лондоне, один раз давно была, но проездом, это не считается. А мне нужен только дневной спектакль, не знаешь — играют днем?
Узнала — играют, но не каждый день, с билетами непросто, несмотря на то что «Фантому» под тридцать наверняка. А вот свежая афиша лондонских мюзиклов — «Лет ит би» про битлов и «Танцы под дождем». Но не до мюзикла, этого праздничного жанра, мне сейчас.
— Как звери, они как звери друг с другом. Они только не понимают, зачем зверям текст, — это уже Римас вбежал (в который уже раз, мог бы и не уходить со сцены), объясняет профессору (Володя Симонов) и Елене Андреевне (Аня Дубровская) и показывает, как эти чеховские люди-звери друг на друга смотрят: и любви прежней нет, и вообще все прахом летит.
■ ■ ■
И вот первый спектакль. Публика собирается у театра. Русская речь мешается с английской. Соотечественников много. Англичан примерно треть. Обычная публика, влиятельные критики, седой Сева Новгородцев с Би-би-си пришел. Из 800 не продано только 8 билетов. Ценовая политика — от 15 до 55 фунтов, но есть места и по сто.
«Дядю Ваню» играют с субтитрами, которые в два ряда размещены у боковых лож и один экран наверху. И хорошо, что обошлись без аппарата синхронного перевода. Не слышать голосов вахтанговцев — колоссальная потеря. Оцарапанный, срывающийся голос Маковецкого, особым образом произносящего шипящие. Или красивый без изъянов голос Симонова, металл в голосе у маман, Людмилы Максаковой, и звеняще-легкомысленный у няньки, Коноваловой. Ее сцена со Вдовиченковым, играющим доктора Астрова, как раз и начинает спектакль. Нянька Марина шаловливо-кокетливо бросает тряпочки в ответ на реплики доктора.
У Туминаса нетрадиционная трактовка Чехова, что рискованно для страны, ревниво соблюдающей традиции. Есть в ней магия, сразу которую и не объяснишь. И странность, и страсть, и сексуальность разлива в пространстве старой лондонской сцены. Но зал притих и пытается постичь эту страшную стихию русской души и природу русской действительности, кажется, мало изменившейся со времен Чехова. Следит за этим нелепым, но очень хорошим и порядочным дядей Ваней, в помятом костюмчике и ботинках с дырочкой на большом пальце. Да, не денди он лондонский. Он вымирающий вид — истинный интеллигент. Русский, не русский — бог его разберет.
Каждая роль — от главной до маленькой и бессловесной — выстроена, заслуживает внимания. Анна Дубровская (Елена Андреевна), Владимир Симонов (профессор) — точно два зверька на сцене. Вдовиченков (Астров) — свободен, красив и несчастен. Оттого, что никого уже не любит. Сцену пьянства он проводит так, что не знаешь — плакать по его почерневшей душе или кричать от страха за него. Две дамы — маман (Максакова) и нянька (Коновалова), еще Соня (Мария Бердинских) — отчаянна и пронзительна, Вафля (Юрий Красков), бессловесный верзила-работник (Сергей Епишев) — ни одной проходной роли, и за каждым можно следить независимо от того, где он находится. Сидит ли нянька, пустыми глазами глядя в зал. Маман листает ли журнал, а работник тяжело волочит чемоданы...
А действие точно раскачивается на опасных качелях, амплитуда их полета усиливается удивительной музыкой Латенаса: не музыкальное оформление — симфония к Чехову.
То, что происходит здесь в антракте, в наших театрах невозможно представить — прямо в зале продают мороженое в маленьких стаканчиках, а публике позволено войти в зал с напитками (ничего святого!).
Сотый спектакль «Дядя Ваня» прошел в Вест-Энде ярко и мощно. Занавес еще не успел опуститься на русскую драму, а уже начали хлопать. Партер весь стоял и вдохновенно аплодировал, кричали «браво». Вынесли цветы. Однако вместо цветов Владимиру Вдовиченкову и Маше Бердинских зрители подарили стаканчики с мороженым. Сам Туминас не очень доволен первым спектаклем, говорит, что слишком эмоционально и местами агрессивно играли его артисты. Трудно с ним согласиться.
Все ждут прессы и оценки критиков. И уже наутро после первого спектакля выясняется, что первым на московский спектакль отозвалось театральное издание «What’s on stage» — поставило пять звезд. Это супер!!! Но это оценка интернет-издания. В Лондоне считаются с авторитетными газетами вроде «Гардиан» или, скажем, «Индепендент». Так вот «Гардиан» дала «Дяде Ване» 5 звезд! И это можно считать настоящей победой! «Индепендент» — 4.
Гастроли Вахтанговского театра проходят в Лондоне при поддержке Министерства культуры РФ.
Дядю Ваню в Лондоне посетил английский пациент
Сегодня в Лондоне Вахтанговский театр дает последнее представление
"Дяди Вани". Посадить на спектакль друзей или знакомых просто не реально - билетов нет. О контромарках - забудьте вообще!
Марафон чеховского спектакля начался в понедельник и продолжается до субботы. . Это довольно жесткий и не очень привычный для наших артистов режим - одно название играть без перерыва шесть дней.
-Трудно, - признается исполнитель главной роли Сергей Маковецкий. -где-то на четвертом спектакле почувствовали усталость, но... Второе дыхание открылось.
Маковецкий здесь герой - влиятельный критик назвал его работу бриллиантовой. Впрочем, справедливости ради стоит сказать, что его партнеры также не обойдены вниманием специалистов театра. И все же главной остается публика - такое ощущение, что с каждым вечером ее эмоция и ажиотаж возрастают. Апплодисменты стоя, цветы - все это на русском спектакле - норма. Букеты, букетики, приносят даже цветы в горшках.
В пятницу на спектакль пришел Ральф Файнз, больше знакомый нашему зрителю как Английский пациент из одноименной картины. Но этот потрясающий тонкий актер, между прочим, играл главную роль в пьесе Чехова - "Иванов". Файнз ничем не выделялся среди публики, не входил через служебный вход (здесь это не принято). Просто пришел посмотреть как русские коллеги играют - кто знает, может и он когда-нибудь сыграет дядю Ваню.
Лондон.
