Победителей фестиваля жюри в составе кинорежиссера Романа Балаяна («Полеты во сне и наяву»), латвийского киноведа Абрама Клецкина и журналиста Жанны Немцовой (дочери Бориса Немцова) определило еще в Риге, где с недавних пор «Артдокфест» стартует и проходит без купюр. Гран-при получила картина «Бессмертный» россиянки Ксении Охапкиной, созданная в Эстонии и выдвинутая ею на «Оскара». Фильм снят в Апатитах Мурманской области, где дети проходят азы патриотического воспитания и где их муштруют так, словно завтра война.
Премию «Лавр» как лучший арт-фильм получила монтажная картина «Государственные похороны» Сергея Лозницы. Примерно в это же самое время в соседнем зале на титрах коммунисты, пришедшие на показ, запели «Священную войну». Как и представители НОД, они наверняка пришли, чтобы проконтролировать и, если что, устроить акцию протеста, поскольку Лозница слывет неблагонадежным режиссером. В «Государственных похоронах» показано прощание советских людей с товарищем Сталиным. Лозница использовал кадры, снятые группой фильма «Великое прощание» во главе с Сергеем Герасимовым и Ильей Копалиным. Черно-белая версия картины была смонтирована, а цветная так и осталась ждать своего часа и теперь извлечена из забвения. Явление Берии на экране в момент выхода картины было уже приговором. И «Великое прощание» отправили на полку, хорошо, что не уничтожили. Ничего подобного коммунисты раньше не могли видеть. Тут хоть у кого вспыхнут эмоции. Сотни операторов тогда вышли в народ по всей стране, чтобы увековечить боль советского народа. Жаль только, что из поля зрения экспертов премии «Лавр» ушла выдающаяся работа «Годовщина революции» — первый полнометражный документальный фильм в истории кино, сделанный Дзигой Вертовым. Он считался утраченным и теперь восстановлен киноведом и исследователем Николаем Изволовым.
В тот же насыщенный вечер состоялась российская премьера часовой неигровой картины «Кирилл Серебренников — искусство и власть в России» живущей в Германии Кати Федуловой, произведенной, соответственно, в Германии, с англоязычным закадровым текстом. Фильм сделан скорее для европейской аудитории, которая не погружена в российские реалии, и бегло, хотя и изысканно, представляет творчество Кирилла Серебренникова в контексте культурной политики страны. Начинается он с кадров из фильма «Лето», во время съемок которого режиссер был арестован и отправлен из Петербурга в Москву. Дальше уже сцены в суде, выход съемочной группы на звездную дорожку Берлинале с постерами с именем Серебренникова, стены дома режиссера, исписанные признаниями в любви. Картине не хватило эмоциональности, даже категоричности, которая возбудила бы нерв восприятия. Все-таки происходящие события неординарны и стоили многим людям здоровья и нервов. Творческий путь прослеживается с первого московского спектакля Серебренникова — «Пластилина» Сигарева, который все отказались ставить, а он поставил. А потом идет рассказ о его работе в театре и кино на фоне и смены президентской власти, когда Медведева сменяет Путин, и того, что происходит с проектом «Платформа». Ситуация вокруг Театра Гоголя показана слишком бегло и однозначно, хотя композиция была многофигурной. Но выступавший на митинге за «нафталинный театр» времен Яшина Павел Любимцев производит впечатление. Арт-директор Авиньонского фестиваля Оливье Пи говорит об участии в нем спектаклей Серебренникова.
Захар Прилепин вспоминает гастроли в немецком театре «Шаубюне» с «Отморозками» по его прозе, когда берлинская публика из русских проникла за кулисы и не пускала актеров на сцену. Такова была степень неприятия. Руководитель Цюрихской оперы вспоминает, как рождался спектакль Серебренникова в дистанционной режиссуре, когда он находился под домашним арестом. Сам Кирилл интервью авторам фильма не давал. Скорее всего, это было уже невозможно, поэтому использовано его интервью Ксении Собчак, где он рассуждает о вероятности отъезда из страны. У него были предложения возглавить театр небольшой европейской страны, как и поставить спектакли и оперу, снять фильмы на Западе, но тогда важно было оставаться в России.
