Игорь Николаев, директор Института стратегического анализа ФБК: «По очень грубой оценке, мы за апрель потеряем около 5% ВВП или 6 трлн рублей по ВВП. Для федерального бюджета это будет означать чуть меньше 1,2 трлн рублей выпадающих доходов. Спад значительный, и в мае я не жду никакого перелома. Думаю, по итогам года экономика упадет на 10% и более, что сопоставимо с рекордным обвалом 1992-го – 14,5%. Власти любят пенять на «треклятые 90-е», а сейчас сами получили не менее острый кризис.
Больше других пострадает так называемая сервисная экономика, поневоле оказавшаяся на «передовой» коронавирусного фронта. Тяжело придется таким сферам, как авиаперевозки, туризм, транспорт, коммуникации, общепит. Под карантин попадают и многие обрабатывающие отрасли. А вот пищевой и фармацевтической промышленности, сельскому хозяйству, медицинскому приборостроению опасаться нечего. Равно как подотраслям, производящим продукцию для розничной торговли, например, холодильное оборудование. В целом экономика останется жива, хотя и сожмется. В рецессию она уже свалилась, и нет никакой необходимости дожидаться формальных подтверждений в виде макроэкономических показателей за два первых квартала.
Что касается участи малого и среднего бизнеса, который сейчас практически не получает доходов от своей деятельности, то вариантов я вижу два. Первый – банкротство и закрытие предприятия. Второй – это если государство поможет частникам «вертолетными деньгами», как происходит повсеместно в мире. А деньги у государства есть. Наверняка к нему выстроится очередь из глав крупных корпораций, важных людей «в костюмах от Бриони», которые будут говорить о стратегической значимости их компаний для страны. Так что простым предпринимателям мало что светит».
Никита Масленников, ведущий эксперт Центра политических технологий, помощник премьер-министра РФ в 1993–1998 годах: «Ситуация сравнима с той, что возникает в период новогодних каникул. Одна нерабочая неделя – это примерно 1-1,2 трлн рублей потерь для ВВП и 1%. Ну а за месяц, соответственно, набежит более 4%, хотя простое арифметическое сложение имеет погрешности. Очевидно, что по макроэкономическим показателям мы вошли в отрицательную зону. Если это затянется на два квартала, то будет означать техническую рецессию. По самому вероятному сценарию пандемия пройдет пик в июне-июле, после чего мировая экономика начнет потихоньку восстанавливаться, а вслед за ней - и мы.
Сказать, какие сферы пострадают больше, а какие меньше, сложно. У нас пока около 60% населения сохраняет занятость. Прежде всего, государство поддерживает отрасли непрерывного производства – пищевая промышленность, металлургия, фармацевтика, производство товаров первой необходимости, таких как мыло. Пострадает инфраструктурное строительство и все, что связано с крупными инвестиционными потоками в рамках нацпроектов.
В течение апреля нам придется очень серьезно стимулировать потребительский спрос и, кроме того, поддерживать рубль так же, как в 2008-2009 годах. В отношении малого и среднего бизнеса существуют механизмы кредитной помощи по линии Центробанка.
Максимальная ставка кредита – 8,5%, и не исключено, что она и в дальнейшем будет снижаться. Некоторые банки уже начинают кредитовать предпринимателей под нулевую ставку. В целом, по оценкам ЦБ, под разного рода инструменты реструктуризации, пролонгации, нулевого и льготного кредитования может попасть четвертая часть всего кредитного портфеля банковской системы.
Но возникает вопрос – а что дальше, после завершения пандемии? Где брать деньги на выплаты тем заемщикам, кто так и не смог восстановиться в полной мере, у кого большая задолженность по налогам? Может, кому-то стоит списать долги? Здесь пока нет ни законодательного решения, ни четких критериев, а без этого мы легко угробим бизнес, так и не позволив ему встать с колен».
Александр Разуваев, руководитель ИАЦ «Альпари»: «Одна неделя карантина стоит России 1,5% ВВП. За месяц это приблизительно 6% ВВП. В рамках поддержки государством экономики совокупные расходы могут составить до 5% ВВП. А суммарный спад по итогам года - до 8%, то есть, как в 2009 году. Котировки акций и рубля будут, прежде всего, зависеть от цен на нефть. С мая поддержку российским акциям начнут оказывать отсечки по дивидендам. Гостиницы, рестораны, вся сфера услуг будут оставаться под ударом карантина. Нет выручки – нет зарплаты для сотрудников.
В нынешних условиях лучше других чувствуют себя предприятия непрерывного цикла, нефтегазового комплекса. Особенно те, у кого низкая долговая нагрузка. И, возможно, уже в скором будущем к ним примкнут инвестиционные компании, операторы Мосбиржи. Российский рынок акций остается частью глобального рынка.
За нас все сделает ФРС США, которая уже запустила печатный станок и, кроме того, активно покупает облигации американского Минфина и ипотечные облигации. Мир все считает в долларах - от нефти до индекса РТС. Грубо говоря, на конец года вижу Brent по $50, индекс РТС 1300-1500 пунктов. Пара доллар/рубль – 65-70. Но во втором квартале массовой безработицы и сокращения зарплат нам не избежать. Это будет похоже на 90-е, а не на кризис 2008-го или 2014 года».
