Эльвира Набиуллина пришла на совместное заседание комитетов нижней палаты парламента, чтобы обсудить предстоящий 30 октября доклад об основных направлениях денежно-кредитной политики (ДКП) на 2026-2028 годы. Многие депутаты в преддверии этого дня ожидали от ЦБ «хороших, позитивных новостей». Но, как известно, не дождались: ключевую ставку снизили на символические 0,5 процентных пункта. Г-жа Набиуллина постаралась объяснить, что такая осторожность вопреки расхожему мнению продиктована исключительно интересами экономики. «Больше всего экономике может навредить, если из-за преждевременного смягчения ДКП совокупный спрос рванет вперед снова до того, как производственные возможности успеют его догнать, и ставку опять придется повышать», - подчеркнула она. По словам главы ЦБ, замедление роста ВВП, который в 2025 году балансирует в районе 1%, не корректно списывать исключительно на высокую ставку. «Замедление произошло бы в любом случае», поскольку на рынке сохраняются «объективные ограничения», в частности, дефицит рабочих рук. Однако благодаря действиям регулятора это замедление происходит не в условиях раскручивания инфляционной спирали, а в рамках сценария «управляемого выхода из перегрева спроса», растолковывала народным избранникам Набиуллина.
Впрочем, с инфляцией, как и следовало ожидать, не все однозначно. С одной стороны, она снижается. Причем снижается в некой «устойчивой части», что, по-видимому, очень хорошо с точки зрения ЦБ, но по-прежнему непонятно простому обывателю. А главное — не особо заметно по ценникам в магазинах. К концу III квартала рост цен составил 6,4%, а к декабрю будет 6,5-7% - это «ниже, чем в предыдущие два года». Однако инфляционные ожидания пока не вписываются в этот позитивный тренд и остаются непропорционально высокими. «Они все еще будто остались в 2024 году», - посетовала Набиуллина. Причину, по ее мнению, стоит поискать … аж в 90-х. «Это неудивительно. У людей в памяти жив опыт 90-х, 2000-х годов, и к нему добавился опыт высокой инфляции последних пяти лет», - считает глава ЦБ.
На самом деле есть куда более простое объяснение: постоянное повышение налогов, тарифов, акцизов, пошлин (и всего, что еще можно поднять) банально не дает людям расслабиться и поверить в лучшее. Кроме того, потребительская инфляция заметно опережает официальную. В той же Думе со ссылкой на избирателей совсем недавно звучали 15-20%, а совсем не 6,4%. Очевидно, что в своих ожиданиях россияне ориентируется прежде всего на личный опыт, а не на прогнозы правительства и ЦБ.
Эльвира Набиуллина сообщила, что в ближайшие месяцы под влиянием повышения налогов и других факторов инфляционные ожидания будут оставаться высокими. Более того, в начале 2026 года ожидается очередной скачок цен. Однако во втором полугодии инфляция «наконец опустится» к уровню в 4%. Впрочем, ровно то же самое глава ЦБ в свое время рассказывала депутатам и про вторую половину 2025 года.
Глава комитета по финансовому рынку Анатолий Аксаков поинтересовался, как именно отразится на ценах повышение НДС до 22%. Выяснилось, что их рост ускорится, но в рамках 0,8%. При этом рост НДС «не станет источником постоянного инфляционного давления», а в «среднесрочной перспективе позволит лучше сбалансировать бюджет», рассказала о хорошем Набиуллина. Она также пообещала, что ключевая ставка продолжит снижаться весь следующий год (Напомним, что в базовом сценарии ЦБ заложено среднее значение ставки на уровне 13-15%.). Первый вице-спикер ГД Александр Жуков попросил включить в основы ДКП еще один прогноз - с ключевой ставкой 3-4%. («И чтобы инфляция была низкая, а рост ВВП высокий», - подхватили с мест парламентарии, которым давно уже хочется увидеть свет в конце тоннеля). «В целом хорошее предложение, Александр Дмитриевич. Только можно мы это не будем называть прогнозом? Мы обычно называем прогнозом те цифры, которые мы хоть как-то можем, мммм...» - глава ЦБ с трудом подбирала слова, чтобы не показаться слишком резкой. Но суть ее колебаний была очевидна: ключевая ставка - это несбыточная мечта, которая, по всей видимости, таковой и останется. Как минимум в среднесрочной перспективе.
Под конец заседания парламентарии подняли больной для ГД вопрос о маркетплейсах. С одной стороны, на них жалуется офф-лайн ритейл, с другой стороны — банки. Причем и те и другие недовольны скидками, которые цифровые платформы предоставляют при оплате товаров собственными картами. Для покупателей (особенно на фоне инфляции, которая в октябре, кстати, снова ускорилась) — вроде бы удобно и хорошо. Но это как раз тот случай, когда «слона-то я и не приметил». Депутаты спросили Набиуллину, как следует относится к такому самоуправству маркетплейсов и получили ответ, что это «не совсем справедливая конкуренция». Банк России уже обсуждает возможные изменения в закон о цифровых платформах с участниками рынка. Звучат предложения унифицировать условия переводов, а также закрепить принцип единой цены, чтобы способ оплаты не влиял на конечную стоимость товара для потребителей.
