В Россию «военная велосипедия» (именно такой термин использовали наши прадедушки) пришла по инициативе «снизу». Уже в 1880-е г.г. многие молодые офицеры увлеклись модной тогда технической новинкой и при всяком удобном случае норовили погонять на бициклях. С подачи этих энтузиастов руководство русской армии решило взять на вооружение двухколесные машины. Осенью 1889 года впервые появились у нас военные «самокатчики» – в составе разведывательных отрядов (охотничьих команд) некоторых военных округов. А дальше настал черед более масштабных нововведений.
Приказом №158 по военному ведомству от 17 мая 1891 года в пехотных войсках вводились казенные велосипеды с целью «предоставления войскам средств для быстрой передачи приказаний и донесений во время движения и действий…». В каждом батальоне для этой цели должно было находиться по 2 велосипедиста, а при штабе полка кроме того – еще 1 офицер и 4 солдата «на колесах». Позднее в нескольких пехотных дивизиях и корпусах создали так называемые «охотничьи команды самокатчиков» и «летучие разъезды». Затем функции велосипедистов были расширены. В некоторых дивизиях им поручалась, например, перевозка голубей на военно-голубиные станции, обеспечивающие «воздушную почту».
Изготовлением «военных» велосипедов с 1891 года занимались мастерские Петербургского арсенала. Правда, машины там получались крайне убогие – весили более 30 кг, имели очень тяжелый ход и часто ломались. Так что на них ездили только нижние чины, а их командиры предпочитали пользоваться собственными покупными машинами. По состоянию на начало 1894 года в Московском военном округе насчитывалось 90 велосипедов, принадлежавших господам офицерам и 123 казенных «самоката». При этом умели ездить на велосипеде 263 офицера и 253 рядовых.
На маневрах в августе 1894 года командующий 25-й дивизией впервые разрешил своим ротным пользоваться на марше велосипедами. В результате можно было видеть картину: офицер накручивает педали, двигаясь перед колонной пехоты, или едет на «велике» рядом с ней по ухабистой дороге…
Обмундирование для «самокатчиков» никак не удавалось сделать удобным. Специальный приказ от 30 апреля 1894 года гласил: «Государь император повелеть соизволил, нижним чинам, назначаемым для службы на самокатах, иметь при езде кожаные полусапоги с боковой шнуровкой…» Чуть позже военный министр издал распоряжение, касающееся правил езды на бициклях: присвоенное офицеру оружие должно быть при нем и во время таких «двухколесных рейдов».
Ну, револьвер в кобуре это не помеха, а вот как быть с шашкой? На сей счет имелось уточнение: «чтобы шашка не попадала на ходу в заднее колесо, ее следует подтягивать посредством конца портупеи к особому крючку, пришиваемому специально к мундиру или сюртуку у самой талии». (А вот известный в России велосипедист капитан Келлерскраус, опубликовавший в «Военном сборнике» статью о действиях военных «самокатчиков» рекомендовал крепить шашку на руле: так, мол, ее легче выхватывать из ножен на полном ходу.)
Осенью 1897 года в больших маневрах под Белостоком участвовала отдельная команда велосипедистов под командой поручика Смердова – 3 офицера и 49 нижних чинов. Причем в числе педальных машин были даже два специальных велосипеда, предназначенных для перевозки раненых. За 19 дней эта команда накрутила более 1200 километров, выполняя различные приказы начальства. Велосипедный разъезд «западных» во время проведения рекогносцировки наткнулся неожиданно на «вражеских» кавалеристов. Офицер-«самокатчик» и рядовой решили потягаться с конниками в скорости, но... Солдат влетел в канаву и опрокинулся вместе со своей машиной, а у офицера на ходу отвязалась сумка с багажом и попав в колесо, затормозила ход. В итоге оба попали в «плен».
Команда воинов на педальных машинах стала единственным подразделением, которому позволили дважды продефилировать на параде по случаю окончания маневров перед трибуной, где находился сам государь император. Сначала «самокатчики» возглавили прохождение пехоты, а потом – кавалерийских частей. Это был первый случай в истории, когда велосипедисты участвовали в парадном марше войск. И хотя плац был мокрым после дождя и сильно изрыт колеями от орудий, но команде Смердова оба раза удалось проехать без падений. Даже строй сомкнутой взводной колонны никто не нарушил. Николай II крикнул: «Спасибо, братцы!» и наградил каждого циклиста-солдата серебряным рублем.
Самым знаменитым российским военным велосипедистом стал поручик Мартос. Едва научившись кататься на бицикле, он решил летом 1890 года добраться своим ходом до Парижа и Лондона. Когда русский офицер месяц спустя после старта приехал-таки в столицу Франции, здесь о нем раструбили газеты, – и Мартос в одночасье стал «звездой». Его наперебой зазывали в клубы и светские гостиные, приглашали на аудиенции к русскому послу, французскому военному министру и даже к президенту.
А по приезде в Англию наш путешественник попал под опеку лорда-мэра Лондона. По его настоятельной просьбе Мартосу пришлось совершить «показательный велотур» аж до Эдинбурга. В городах по дороге были организованы торжественные встречи, парадные застолья. Во время этого турне гостя из России постоянно сопровождали несколько лучших английских велосипедистов, сменявших друг друга через каждые 50-100 километров. «Почести меня связали по рукам и ногам, а почетный эскорт буквально загнал,» – жаловался потом Мартос.
Из досье «МК»: «В октябре 1894 года поручик Бахчисарайского батальона Виктор Нечогин, получив Высочайшее соизволение, сопровождал на своем вело карету в которой ехали из Симферополя в Ялту будущая императрица Александра Федоровна и ее сестра Елизавета...
Сложный маневр продемонстрировали участники сводного отряда циклистов на параде, состоявшемся по окончании франко-русских торжеств в Бретани летом 1901 года. Там более сотни велосипедистов следовали тремя шеренгами, выдерживая почти идеальное равнение. По свистку командира они разом остановились и спешились, а по другому свистку вновь сели в седла и продолжали движение. Линия передних колес велосипедов при этом сохранялась почти идеальная».
Битва на педалях
Но давайте обратимся к «истокам» милитаризации велосипедов. Впервые эти машины были использованы для боевых нужд во время франко-германской войны. В 1870-1871 г. г., при осаде города Бельфор французы весьма удачно организовали доставку депеш на нескольких педальных «костотрясах».
Всерьез использованием велосипедов для военных нужд занялась Англия. В 1887 году по указу королевы был создан отряд военных циклистов, состоящий из 10 офицеров, 9 унтеров и 98 рядовых велосипедистов-волонтеров, снабженных саперно-подрывным снаряжением.
Во Франции в 1894 году «пехота на колесах» насчитывала уже 3200 человек. Для этого вида войск там даже придумали особое название: «военные мухи» (поскольку велосипедисты подкрадываются к врагу тихо и незаметно – как мухи). Самые быстрые и выносливые служили при Главном штабе, – туда отбирали только тех, кто на испытаниях проезжал 90 километров быстрее 6 часов. Подобные же проекты были осуществлены и в армиях других европейских стран.
На учебных стрельбищах появились новые мишени в виде силуэтов людей, сидящих на двухколесных машинах. А германцы настолько уверовали в массовое использование «двухколесных» войск, что даже начали создавать особое «противовелосипедное» оружие: они тренировали огромных собак-догов, приучая их по команде набрасываться на людей, едущих верхом на бицикле, и опрокидывать их на землю. Причем на тренировках велосипедистов нарочно одевали в военную форму тех армий, которые считались наиболее вероятными противниками в будущей войне!
Справка «МК»: «В 1893 году в Пруссии вышел приказ военного министра, согласно которому его подчиненные, едущие на велосипедах должны по особому отдавать честь встреченным старшим офицерам. Прикладывания руки к козырьку не требуется, а вместо этого «самокатчик» должен уменьшить ход и повернуть голову к начальнику, держась при этом как можно более прямо в седле».
«Самоходка» для атлетов
Лет 120-130 назад генералы – теоретики «новой войны» определили, что вело-пехота наиболее полезна может быть при обороне крепостей (для поддержания связи между оборонительными линиями), а также для быстрого подвоза патронов на передовую в ходе позиционных боев.
Очень перспективным казалось использование велосипедистов для доставки донесений и приказов во время боя. Еще в 1888 году во Франции провели специальные соревнования, чтобы выявить самый быстрый способ доставки депеш в полевых условиях. Участвовали – гусары верхом на лошадях, велосипедисты и собаки. В гонке на 6 км собака вырвалась было вперед, но потом вдруг задержалась у ручья – попить, и ее в итоге обогнал на 6 секунд циклист, а всадник отстал на 24 секунды. И в другой гонке – по пересеченной местности, велосипедист, хоть и вынужден был объезжать леса-поля-ухабы по дороге, все-таки тоже первым достиг финиша.
Появилось немало инструкций и наставлений по «военной велосипедии». В одной брошюре давался, например, совет: как проще всего в случае угрозы захвата неприятелем вывести свой велосипед из строя. Для этого, оказывается, следует всего-навсего вынуть соединительный болтик из цепи, снять ее и унести с собой. В другом издании рекомендовали «действенный способ отпугивания лошадей при отражении кавалерийской атаки на отряд велосипедистов». Автор-изобретатель предлагал переворачивать двухколесные машины «вверх ногами» и что есть силы крутить педали, – мелькание спиц, якобы, должно напугать скакунов, и они шарахнутся в сторону.
Для армейских нужд были разработаны несколько специальных велосипедов. В 1916 году в России появился велосипед «Дукс»-боевой», сконструированный М. Щипановым. Их производил рижский завод Лейтнера. Русский военный велосипед весил всего 16 килограммов, быстро складывался и раскладывался, благодаря особым замкам, работающим по принципу винтовочного затвора. В сложенном виде солдат забрасывал своего «железного коня» на лямке за спину – и вперед в пешем строю!
В 1898 году для армии появилась новинка: знаменитый изобретатель-оружейник Максим установил на трехколесный велосипед многоствольную скорострельную митральезу. Правда весила такая «самоходная установка» 55 килограммов и, чтобы двигать ее, требовался очень натренированный силач.
Из досье «МК»: «В Германии в 1901 году проводили испытания опытного образца «трехколески», предназначенной для перевозки пулеметов. Сама конструкция транспортного средства «потянула» на 48 кг, плюс – предусмотренный по штату багаж: два пулемета и 1000 патронов к ним. В итоге общий вес этого агрегата составил около 170 кг. Такую махину самый могучий велосипедист мог двигать лишь по ровной местности, а подъем даже в маленькую горку требовал помощи двух ассистентов-«толкачей».
В России был разработан и производился серийно так называемый железнодорожный самокат – велосипед-дрезина, приспособленный для езды патрульных и ремонтных групп по рельсам.
Для испытаний в частях русской армии были, кроме того, закуплены несколько артиллерийских велосипедов американского производства. В США одна из фирм в 1896 году создала (по заказу правительства, к слову сказать!) вело-пушку. На передке обычного велосипеда устанавливалась специальная подставка, а на ней – маленькое скорострельное орудие системы Кольта. Рядом крепился ящик с патронной лентой (как у пулемета). Жаль только тяжеловата оказалась эта конструкция (кольтовская «кроха» весила почти пуд!). В итоге дальше тестовых испытаний у нас с этой техникой дело не пошло.
Из досье «МК»: «В пособии «Подготовка военного велосипедиста», выпущенном в 1895 году, содержалась следующая информация: в случае преследования велосипедиста кавалеристом, велосипедист должен иметь фору в 660 метров, – тогда он почти наверняка сможет уйти. Постоянное сидение в седле располагает к возникновению запоров, поэтому военным велосипедистам следует регулярно давать легкие послабляющие средства...
Молодые офицеры 2-го гренадерского Ростовского полка провели весьма удачный эксперимент по созданию велосипеда «на небесной тяге». Они привязали к рулю бицикля бечевку от огромного – 2х3 метра, – воздушного змея, изготовленного из прочного коленкора, и использовали его в качестве буксира».
«Военная велосипедия» набирала обороты и в начале ХХ века. В России перед Первой Мировой войной было создано уже 25 «самокатных» рот, не считая мелких команд при полках и батальонах. Еще внушительнее оказались ряды боевых циклистов в войсках других европейских стран. Это был пик армейской «велосипедизации».
Автору этих строк удалось отыскать в дореволюционных журнальных публикациях описание одного из эпизодов на Восточном фронте Первой Мировой, в котором принял непосредственное участие военный велосипедист. Автор той публикации назвал своего героя поручик М. Этот самый М. во время сражений с войсками кайзера в Прибалтике умудрился на своем бицикле прошмыгнуть по шоссе под самым носом у наступающих немцев, заехал в их тыл и там сумел обнаружить протянутый по земле провод германской телефонной связи. Подключившись к нему, находчивый поручик по-немецки отдал приказ (якобы из штаба) командиру вражеской батареи перенести огонь на другой квадрат. В результате кайзеровские орудия стали молотить по своим же наступающим частям. Возник большой переполох, наступление вражеское сильно замедлилось, а «виновник» этой диверсии, выведя из строя линию связи, благополучно вернулся в расположение русских частей.
В дальнейшем, после Первой Мировой войны, педальные машины уже не могли выдержать конкуренции с автомобилями и мотоциклами, количество которых стремительно возрастало. Впрочем отдельные отряды и группы велосипедистов-связистов существовали в нашей армии вплоть до Великой Отечественной войны. Несколько таких групп действовали даже в осажденном Ленинграде.
