— Бои идут пока за городом, мы слышим, как бьют «Грады», артиллерия, затишье бывает все реже и реже, — говорит житель Славянска Евгений. — Попадает и по городу. Все знают, что ВСУ обстреливают жилые кварталы с садов, которые расположены в районе бывшего кирпичного завода. Недавно попали по рынку, после обстрела там возник пожар. Я в этот момент находился возле пляжа Куба и отчетливо видел, откуда стреляли и куда прилетели снаряды. После обстрела на рынке сразу появились журналисты зарубежных каналов, начали снимать разрушения на камеры, чтобы потом обвинить в произошедшем российские войска.
— Специально запугивают местное население, чтобы люди эвакуировались. Мэр Лях сказал, что «под Россией» жить не будет, уедет. И правильно, что боится оставаться, потому что может попасть под самосуд местных жителей. Многие считают его преступником, с чьей подачи разрушается сейчас город. В Славянске остается немало патриотов, тех, кто ходил на референдум ДНР. И ждут сейчас прихода союзных сил.
— Какие настроения у людей?
— Разные. Бабушки, домохозяйки не могут понять, кто и откуда стреляет. А тут им власти поют: «Русский мир пришел». Времена такие, что душу наизнанку никто не выворачивает. Хотя я знаю немало жителей Славянска — просто русских людей по состоянию души. Но есть и те, кто желает, чтобы Славянск остался украинским. Среди них немало молодежи, кто учился по украинским учебникам.
— Достаточно в городе бомбоубежищ?
— Бомбоубежищ практически нет. Те, что остались с советских времен, затоплены и пришли в негодность, а новые потом не строились. В многоэтажках люди спасаются в подвалах, в частном секторе — в погребах. Больше всего люди боятся ночных обстрелов. Спать постоянно в подвалах сложно, там сырость и комары. Немало подвалов, в которых из-за высоких грунтовых вод постоянно стоит вода.
— Многие уехали из города?
— Примерно половина жителей. Но немало тех, кто вернулся из эвакуации обратно. У кого дома разрушены — тех разместили в школе. Денег, чтобы снять жилье, у людей нет.
— Как обстоят дела с гуманитарной помощью?
— За гуманитаркой стоят большие очереди. Многим пожилым людям очень сложно стоять по многу часов на ногах. Они в конце концов плюют и идут на последние копейки покупать в магазине хлеб и крупы. Тех, кто голодает, пока нет. Неимущие идут в церковь, где можно получить консервы и макароны. Для нуждающихся работают бесплатные столовые.
— Какие-то предприятия работают в городе?
— Только коммунальные, все бюджетные — в эвакуации, бизнес из-за логистики свернут. Люди, оставшиеся без работы, встали на биржу труда, это можно сделать онлайн. Получают сейчас минималку — 1800 гривен в месяц на карту банка. Цены между тем заметно выросли. Подорожали топливо и продукты. Батон хлеба раньше стоил 14 гривен, а сейчас — 24. Банка тушенки стоит 100 гривен. Продукты пока в магазины завозятся.
— Есть свет и вода?
— В центре города пока больших перебоев со светом нет. Но во многих пригородных поселках постоянно из-за обстрелов происходит обрыв проводов. Коммунальщики пока выезжают, чтобы восстановить линии электропередач. Воды нет. Ее развозят. Остались еще скважины ручной накачки, но качество воды там плохое, она ржавая, с неприятным запахом. Ее можно использовать только для стирки.
— Общественный транспорт ходит?
— Троллейбусное депо разбомбили. Уцелевший транспорт из города вывезли. Горожане передвигаются на машинах, велосипедах и пешком.
Как говорят местные жители, город замер в ожидании штурма. Местное население запасается печами, которые работают на газовых баллончиках, буржуйками, фонариками.
— Люди боятся, что Славянск повторит судьбу Мариуполя, что будут разрушены дома. А впереди зима. В Славянске, как распался Советский Союз, многоэтажки практически не строились. Два кирпичных завода стали банкротами. Оборудование распилено на металлолом. Мэр Лях сказал: «Отопления зимой не ждите, газа нет, а это значит, что замерзнет канализация, прорвутся батареи отопления, эвакуируйтесь».
По рассказам местных жителей, из Славянска вывозят оборудование для коммунального хозяйства. Идет консервация систем отопления. По всей видимости, власти не надеются, что город удастся удержать.
