Организация объединенных наций была создана в 1945 году странами-участницами антигитлеровской коалиции специально для поддержания мира, безопасности и развития сотрудничества между разными государствами в самых разных областях. 193 члена ООН - это подавляющее большинство всех имеющихся сейчас в мире независимых государств. Одним из постоянно действующих органов ООН является Совет Безопасности, решения которого обязательны для всех вошедших в организацию стран. Он состоит из 15 членов: пять постоянных (США, Россия, Китай, Франция и Великобритания) и 10 «непостоянных», которые меняются через два года. Постоянные члены Совбеза вправе заблокировать принятие любого решения. Преодолеть это вето Генассамблея не может.
Советский Союз, а потом и Россия за 77 лет существования ООН неоднократно пользовались правом вето, а после 2007 года Россия вообще стала рекордсменом по числу заблокированных резолюций среди постоянных членов Совбеза (в прошлом веке пальма первенства принадлежала США). После начала военной спецоперации на Украине ситуация в Совете Безопасности, да и в ООН в целом, обострилась. После того, как Россия заблокировала принятие резолюции СБ, осуждающей её действия (Китай, Индия и ОАЭ воздержались при голосовании, остальные члены СБ проголосовали «за»), в конце апреля 2022 года Генассамблея ООН без голосования приняла предложенную Лихтенштейном ещё два года назад и поддержанную несколькими десятками государств (США в том числе) резолюцию: она предполагает обязательный созыв Генассамблеи в течение 10 дней после того, как какой-то из постоянных членов Совбеза заблокирует принятие какого-то решения. Зачем? Чтобы провести дискуссию по данному вопросу, вызвавшему разногласия среди «пятерки», выяснить, что думает большинство стран мира. Представитель воспользовавшейся правом вето страны получит возможность первым выступить с обоснованием своей позиции, и сможет отстаивать её перед всеми странами - членами ООН. Не захочет - принятое решение обсудят без его участия… России эта резолюция не нравилась. Китаю, Индии и Бразилии тоже.
Ещё одна давно и безуспешно обсуждающаяся реформа - увеличение числа постоянных членов Совета Безопасности.
Изменит ли принятая в апреле резолюция что-то в работе Совета Безопасности ООН, сделает ли она его более договороспособными его постоянных членов? Какая реформа была бы разумна и возможна в нынешней ситуации? И не исчерпала ли ООН в целом свой ресурс? «МК» поговорил об этом с опытными российскими дипломатами.
Сергей ОРДЖОНИКИДЗЕ, в 2002-2011 года - заместитель Генерального секретаря ООН:
«О каких только реформах ООН и Совета Безопасности мы не слышали за последние годы… Какие-то изменения в Устав ООН и правда, вносились, но это было возможно только на основании достигнутого согласия - так, например, был увеличен состав Совета Безопасности (в 1963 году число непостоянных членов выросло с 6 до 10 - «МК».). Я считаю, что пора включить в состав Совета Безопасности ведущие развивающиеся страны мира - Латинской Америки, Азии и Африки, о чем тоже давно говорится. Мир-то другой, нежели он был в 1945 году, и несправедливо забывать, что существуют Индия, Бразилия, ЮАР. Но всё упирается в то, что Запад этого, естественно, не хочет, потому что у них в Совете безопасности сейчас большинство голосов: три голоса постоянных членов, плюс всегда в составе Совбеза ООН есть два государства от Западной Европы, странным образом туда процентов на 90% всё время попадает Германия, а от Азии очень часто - Япония… Их Запад и хочет сделать постоянными членами.
Механизма, который позволил бы Генассамблее отменить решение Совбеза, даже после принятия резолюции Лихтенштейна нет и не может быть. Никогда ни мы, ни один другой постоянный член не согласится с подобной реформой, потому что тогда вообще не понятно, зачем нужен Совет Безопасности, который как раз и задуман для того, чтобы поддерживать баланс определенных сил. Поэтому я не думаю, что что-то интересное на эту тему будет рассмотрено в ходе ближайшей сессии.
Вообще же ООН была эффективной только тогда, когда удавалось достичь согласия основных государств-членов, в этом случае появлялись договоры, соглашения в области контроля над вооружением, разоружения, прав человека, деятельности в космосе, на морских пространствах, в социальной области… А согласие было, когда были более-менее нормальные отношения между постоянными членами Совбеза, прежде всего между СССР, потом Россией, и США. В любом случае свои возможности ООН не исчерпала. Конечно, необходимо какие-то реформы и изменения провести. Но сейчас не то время, когда можно вообще что-то согласовать.
Но всё более-менее наладится. Постоянного мира и постоянной войны в международных отношениях не бывает никогда. Другое дело, что нынешний исторический период может быть не обязательно таким коротким, как нам всем бы хотелось…»
Андрей БАКЛАНОВ, заместитель председателя Ассоциации российских дипломатов:
«ООН и ее постоянный орган - Совет Безопасности, который по уставу предназначен вырабатывать рекомендации и контролировать потом решения в сфере безопасности - действуют сейчас неэффективно, и это вызывает неудовлетворенность. Но надо смотреть в корень, и дело не в организации как таковой, и не в том, что генсек ООН (Антониу Гуттериш, «МК».), на мой взгляд, слабый. ООН не функционирует в силу той позиции, которую занимает значительная часть государств-членов и часть постоянных членов Совета Безопасности - западные страны. Поэтому какие бы реформы не проводились, лучше ООН работать не станет. Думаю, что сейчас эффективная реформа ООН абсолютно не реальна. Мы, конечно, продолжим её обсуждать, но продвинуться вперёд к решению будет очень сложно.
Отдельно стоит вопрос о расширении состава постоянных членов Совбеза ООН. Но с учетом крайне неустойчивой, зыбкой ситуации в международных отношениях он тоже не может быть, к сожалению, решён, потому что нам не найти сбалансированного решения с нынешними постоянными членами, не достичь консенсуса. И сентябрьская сессия, очевидно, закончится в этом смысле тоже безрезультатно.
Что касается предпринимаемых попыток размыть роль Совбеза - они направлены на то, чтобы лишить нас возможности препятствовать принятию решений, которые навязывает механическое большинство Запада. Хорошо, что мы в 1945 году все-таки смогли добиться того, чтобы каждый из постоянных членов получил право вето. За Советом Безопасности закреплены ключевые вопросы, связанные с обеспечением безопасности и поддержания мира, это его прерогатива по Уставу ООН. Генассамблея может обсуждать все, что угодно, но ветировать или каким-то образом подправлять решения Совбеза она не может. Все такого рода предложения сведут к нулю эффективность ООН. Но мы пытаемся спасти эту организацию. В частности, два года назад было выдвинуто очень разумное предложение о проведении встречи пятерки постоянных членов Совета Безопасности для согласования в узком составе принципиальных вопросов…
Как специалист могу сказать: хорошего варианта реформирования ООН не просматривается, потому что его сейчас нет. А наименее плохим вариантом представляется оставить всё как есть. Любые попытки из лучших или худших побуждений что-то изменить приведут к краху.»
