От сближения до разногласий
28 августа 1991 года. Тогдашние министры иностранных дел ФРГ, Франции и Польши – Ганс-Дитрих Геншер, Ролан Дюма и Кшиштоф Скубишевский – встретились в Веймаре в день рождения Иоганна Вольфганга фон Гёте, чтобы создать «Веймарский треугольник».
Главной целью было преодолеть укоренившиеся разногласия, возникшие внутри Европы во время холодной войны, и взаимодействовать с Польшей на равноправной основе. На встрече Веймарского треугольника во Франции в 1992 году Польша добилась согласия Германии и Франции на то, что она должна иметь особый статус ассоциации в Западноевропейском союзе. Однако, пишет немецкий журнал о международных отношениях Internationale Politik, после того как Веймарский треугольник выполнил свою первоначальную задачу по реинтеграции Польши и других стран в европейское пространство, для этого формата не было установлено никакой новой цели.
Первоначально встречи проводились ежегодно, но в конечном итоге все затухло и формат 1991 года был заменен другими многосторонними платформами и органами Евросоюза.
В первое десятилетие XXI века Веймарский треугольник не принял никаких серьезных решений. Последним более-менее вменяемым временем встречи в таком формате стал 2011 год. Саммит был организован тогдашним президентом Польши Брониславом Коморовским, а приглашенными гостями стали президент Франции Николя Саркози и канцлер ФРГ Ангела Меркель. Лидеры обсудили вопросы возобновления регулярных встреч в Веймарском треугольнике и, среди прочего, улучшения отношений с Россией. Сейчас даже представить такое сложно.
После воссоединения Крыма с Россией в 2014 году председатели парламентских комитетов Веймарского треугольника по иностранным делам посетили Киев, чтобы выразить твердую поддержку Украине. Это был первый раз, когда парламентарии Веймарского треугольника совершили совместную поездку в третью страну.
В апреле 2016 года министр иностранных дел Польши Витольд Ващиковский заявил ежедневной польской газете Gazeta Wyborcza, что Веймарский треугольник потерял свою актуальность для его страны. В тот же год произошло несколько потрясений для ЕС: Великобритания задумалась о выходе из блока, а саму Европу охватил миграционный кризис. Как ни пытались участники «Треугольника» возобновить формат, он превратился из веймарского в бермудский.
В 2018 году ФРГ в лице Меркель (впрочем, как и Франция) обвинила польское правительство в подрыве основ Европейского союза своими спорными конституционными реформами. Несмотря на то что именно Франция и Германия пытались приложить усилия для очередной нормализации диалога с Польшей, франко-германский союз тоже продолжал быть недостаточно крепким.
Если взглянуть на недавно проведенный саммит Веймарского треугольника в Берлине 15 марта, можно понять, насколько эти разногласия усилились. Как по итогам встречи писала британская The Guardian, спешно организованное рандеву в немецкой столице мало что сделало для того, чтобы скрыть тот факт, что Париж и Берлин теперь придерживаются разных точек зрения в рамках украинского конфликта.
Польский премьер Дональд Туск не совсем подходил на роль посредника. Он призвал стороны меньше говорить и сосредоточиться на предоставлении большего количества оружия Киеву. Но он не подумал, что таким образом точно не сможет примирить Шольца и Макрона, ведь один противится делать более серьезные шаги в рамках помощи Украине (никаких ракет дальнего действия «Таурус»), а второй чешет языком о возможной отправке военнослужащих НАТО в Незалежную.
При чем тут Польша?
Несмотря на то что изначально формат создавался именно под Польшу, сейчас может возникнуть вопрос, в чем заключается ее роль. Эта страна всегда занимала позицию младшего (и не всегда любимого) брата в этих отношениях. Более того, Веймарский треугольник был куда более важен для Варшавы, чем для Берлина или Парижа. Надо понимать, что Польша, как демографически и политически крупнейшая страна в Центральной и Восточной Европе, нуждалась в руководстве в своем стремлении к интеграции с западными институтами. Под эгидой наиболее влиятельных на тот момент Германии и Франции это делать было эффективнее и сподручнее.
Во времена правления Качиньского Польша стала вступать в борьбу с Берлином и Брюсселем ради внутриполитической выгоды и натравливать Вашингтон на ЕС. Казалось бы, тут бы ее и выкинуть, но нет. Качиньский сменился Туском, который пользуется доверием большинства своих коллег из Центральной и Восточной Европы и быстро движется к улучшению отношений Варшавы с Брюсселем.
Он также является уважаемой высокопоставленной фигурой в правоцентристской Европейской народной партии (общеевропейской политической партии). И на сегодняшний день откровенно ястребиное отношение его страны к России тоже не становится последним аргументом за оставление Польши в компании Германии и Франции.
Как ни крути, но в какой-то степени именно Польшей прикрывается «старая» Европа, которая все боится действий России, которые РФ не совершала, а они себе уже надумали.
Тут возможно и чисто техническое объяснение: этот формат был изначально направлен на преодоление различий между Востоком и Западом внутри ЕС. И тогда отсутствие Польши просто разрушит Веймарский треугольник. Хотя, возможно, мало кто это заметит.
Бесперспективное будущее Веймарского треугольника
Как подчеркивала организация Globesec еще в 2021 году, за 30 лет своего существования Веймарский треугольник превратился в эфемерное образование, а саммиты организовывались только по мере необходимости. На тот момент за всю 30-летнюю историю саммитов было всего 25. Даже тот прогресс в сферах культуры, искусства, исторических исследований и гражданской активности, который действительно происходил, был неравномерным, хаотичным и зависел от настроений политических лидеров и наличия на то средств.
Clobesec сделала вывод, что ближайшие перспективы Веймарского треугольника как главной политической платформы не сулят ничего хорошего. Формат уже выполнил свою номинальную задачу: Польша является зрелым членом европейских форумов, не требует и не просит опеки.
Вряд ли Веймарский треугольник может перерасти в клуб политического сотрудничества. Как отмечает братиславская организация, Евросоюз стал значительно более разнообразным и плюралистичным, чем в начале 1990-х годов. Клубы больших стран, какими бы неформальными они ни были, не будут восприниматься более мелкими членами сообщества благосклонно.
Более того, с 1990-х годов центр тяжести Европы сместился: от Франции и Германии как двух неофициальных лидеров континента к более разнообразным группам, включая скандинавские страны и страны Бенилюкса.
Институты ЕС, особенно Комиссия и Парламент, все чаще становятся самостоятельными субъектами. Польские, немецкие и французские дипломаты бок о бок со своими коллегами из других стран ежедневно встречаются на многочисленных форумах (как, например, Североатлантический совет).
Более того, отсутствует политическая близость, необходимая для развития этого сотрудничества. Выше мы приводили примеры таких разногласий. И здесь, конечно, очевидно, что любая смена руководства в одной из этих стран-участников Треугольника может стать камнем преткновения. Прецеденты были.
Или вот еще один простой пример: Польша скептически относится к необходимости действий по борьбе с изменением климата и избегает евро. Варшава даже не выражает заинтересованности в присоединении к единой валюте в ближайшее время. Страна также не является сторонницей налогово-бюджетной интеграции и опасается промышленной политики, отдающей предпочтение европейским гигантам, регулированию единого рынка и иммиграции.
По личным наблюдениям автора этих строк, в Польше вы не увидите толп мигрантов, например, из стран Африки или Ближнего Востока. Украинцы будут, но и их поляки заставляют подстраиваться под собственные правила. Важно понимать, что Польша грезит мировым лидерством (все помним слова Уинстона Черчилля: «Польша – гиена Европы»), а поэтому националистические настроения в этой стране, наверное, неистребимы.
Можем ли мы сказать то же самое о Франции и Германии? Конечно, нет. Это чемпионы по количеству проживающих там мигрантов, сильны там и «европейские ценности» в самом широком смысле этого слова.
В общем, сотрудничеству трех стран на уровне правительств, как правило, не хватает объединяющей концепции и общей политики. А точнее – не хватало. Почему этот Треугольник стал возрождаться лишь в последние пару лет? Это «удивительным» образом совпало с началом спецоперации России на Украине. И вот эта триада нашла общий интерес – непреодолимое желание взять и выступить единым фронтом против России. Так себе объединяющий фактор. Зубы бы не сломали.
