Отклики системной части политической сцены Германии практически единодушны. Реакцию можно выразить словами действующего канцлера Германии Олафа Шольца: "Украина может положиться на Германию и на Европу". Но с Шольца спрос уже невелик. У власти ему осталось находиться считаные месяцы, если не недели - все зависит от того, как скоро сформируется новая правящая коалиция и новый кабинет. Формировать ее будет победитель прошедших 23 февраля внеочередных парламентских выборов - лидер Христианско-демократического союза Фридрих Мерц. И он обещает управиться до Пасхи.
В общем, Шольцу хорошо: может не отвечать по выданным векселям. А Мерцу - думать, как дальше жить. Что Шольцу хорошо, то Мерцу... В общем, подумать есть над чем. Было бы, конечно, преувеличением утверждать, что на следующее утро после скандала в Белом доме немцы проснулись в другом мире. Но преувеличение это только в том смысле, что процесс рождения нового мира начался не в минувшую пятницу. Когда появились первые признаки беременности - вопрос дискуссионный. Но по поводу датировки первых родовых схваток никаких сомнений нет. Это первый президентский срок Дональда Трампа.
Архитектура перестройки
"Страны, которые мы защищаем, должны за это платить, - заявил Трамп после того, как впервые пришел к власти. - Если они не станут этого делать, США должны предоставить им возможность защищаться самостоятельно". При этом хозяин Белого дома прозрачно намекнул на возможность выхода США из НАТО, которая, по его словам, "устарела". Эти слова стали настоящим шоком для европейцев, и в первую очередь - для немцев, еще не успевших забыть знаменитое признание 35-го президента США Джона Кеннеди, сделанное по-немецки в двух шагах от Берлинской стены: "Ich bin ein Berliner" ("Я - берлинец", нем. - "МК").
А непублично было сказано еще более откровенно. Где-то год назад Трамп поведал о своем разговоре с неназванными им европейскими лидерами (в то время, когда он находился у власти). По его словам, "один из президентов большой страны" обратился к нему с вопросом: "Хорошо, сэр, если мы не заплатим и на нас нападет Россия, вы защитите нас?" И ответ якобы был таким: "Нет, я бы не стал вас защищать. На самом деле я бы посоветовал им делать все, что они, черт возьми, захотят".
Правда, после воцарения в Белом доме Джо Байдена, казалось, все рассосалось. Роды отменяются. Однако СВО, объявленная Владимиром Путиным, и второе пришествие Трампа опровергли ложный диагноз. Всё остается в силе. Короче говоря, случившееся 28 февраля в Овальном кабинете Белого дома - лишь очередная схватка. Как в привычном, так и в медицинском смысле этого слова. Не первая и, вероятно, не последняя.
Но процесс явно близится к концу. Каким будет новорожденный, пока можно лишь предполагать. Диапазон прогнозов - от близящегося ядерного апокалипсиса до Царствия Божьего на земле, справедливого и многополярного. Реальность, скорее всего, будет где-то посредине. Третьей мировой - по крайней мере, в ядерном исполнении - не будет. Но будет такая борьба за мир, что кровью умоются если не все, то многие.
Более-менее точно можно говорить об архитекторах нового мира. Что касается европейской его части, на роль главного зодчего явно претендует Фридрих Мерц. И небезосновательно. Предпосылки налицо. Во-первых, место, занимаемое его страной в мировой табели о рангах: Германия - первая экономика Европы и третья - мира. Во-вторых, личностные характеристики политика, сильно отличающиеся от соответствующих параметров уходящего канцлера.
Чтобы почувствовать разницу, достаточно взглянуть на предвыборные плакаты христианских демократов и социал-демократов с ликами партийных вождей - кандидатов в канцеры. "Уверенность в стабильных пенсиях", - обещает с плаката СДПГ Олаф Шольц. "За страну, которой мы снова сможем гордиться", - призывает с плаката ХДС улыбающийся Фридрих Шольц. Нет, он пришел во власть не для того, чтобы оставить все как есть. И внешнюю политику Германии ждут, похоже, не меньшие перемены, чем внутренние дела.
Контуры предстоящей перестройки проступают уже достаточно отчетливо. В телеинтервью, данном за два дня до выборов, Мерц выразил сомнение в том, что Североатлантический альянс доживет до своего следующего саммита (пройдет 24-26 июня 2025 года в Гааге): "Мне любопытно, будем ли мы в июне говорить о НАТО в нынешнем виде, или же нам придется создать независимую европейскую оборонную структуру гораздо быстрее". Причина такого направления мыслей названа прямо: "Мы должны быть готовы к тому, что Дональд Трамп больше не будет выполнять обещания договора НАТО о поддержке без ограничений".
Определенную пищу для размышлений дает и первый послевыборный зарубежный визит лидера ХДС: в минувшую среду он отправился в Париж, в гости к Эммануэлю Макрону. Кстати, примечательный момент: полетел еще не канцлер в Париж, как сообщается, не рейсовым самолетом, а спецбортом люфтваффе, в чьи функции, помимо защиты мирного немецкого неба, входит еще и перевозка высших должностных лиц Федеративной Республики.
Впрочем, официально визит был, разумеется, неофициальным. Президент Франции и вот-вот канцлер Германии встретились лишь для того, чтобы поговорить по душам с глазу на глаз. Все детали встречи, понятно, не раскрываются, но предмет разговора очевиден.
"Дичь, минеральная вода, а на десерт - Трамп", - сообщает заголовок материала в таблоиде Bild, рассказывающем со ссылкой на свои источники о программе ужина в Елисейском дворце, на который, собственно, и был приглашен Мерц. Газета, думается, сильно преувеличила место пищевых ингредиентов в меню: можно с уверенностью говорить, что Трамп был не только на десерт, а и на первое, и на второе.
Известно также, что беседа длилась три часа, прошла "в исключительно дружественной атмосфере" и что "было достигнуто полное согласие по ряду тем и найдено множество отправных точек для совместных инициатив". До чего именно договорились - неизвестно. Но через день после разговора появилась информация - не из официальных источников, но никем не опровергнутая - о том, что Франция предложила Германии разместить на территории страны бомбардировщики с ядерным оружием на борту. "Размещение нескольких французских ядерных самолетов в Германии не должно быть сложным, и послужит сильным сигналом", - заявил британской газете The Daily Telegraph некий неназванный высокопоставленный французский чиновник.
Вряд ли это можно считать случайным совпадением, никак не связанным с тет-а-тетом в Елисейском дворце. Разговор тот, кстати, шел на английском - еще одна его подробность, ставшая достояние гласности. Но французским Мерц тоже владеет неплохо. Можно сказать, с детства: изучал этот язык в гимназии. Будучи школьником, участвовал в программе обмена, жил во французской семье. Политическая карьера Мерца тоже началась во Франции: в 1989-1994 годах он был депутатом Европарламента, располагающемся, как известно, во французском Страсбурге. В этой стране у Мерца множество друзей и знакомых, здесь он любит проводить свой отпуск...
Словом, будущего канцлера можно смело отнести к франкофилам. И это обстоятельство наверняка тоже оказывает свое влияние при выборе им внешнеполитических приоритетов. Однако определяющим фактором будут, разумеется, не личные симпатии, а геополитические интересы государства. Но и тут выбор в пользу Франции вполне очевиден.
Атомный альянс
"Курс США под названием "Америка прежде всего" делает то, чего не смог бы сделать Владимир Путин в одиночку: помогает заложить основу новой франко-германской большой сделки, похожей на сделку французского президента Миттерана, которая фактически обеспечила единую валюту в обмен на воссоединение Германии, - рассуждает обозреватель Bloomberg. - Коалиция вероятного будущего канцлера Германии Фридриха Мерца может способствовать европейской большой сделке, объединяющей немецкую финансовую мощь с французскими амбициями в области обороны".
Как говорится, не в бровь, а в глаз. Надо, правда, уточнить, что дело не только в амбициях, но и, так сказать, в амуниции. Франция - единственная страна Евросоюза, располагающая ядерным оружием. По данным из открытых источников, ее атомный арсенал насчитывает приблизительно 300 боезарядов, размещенных главным образом на стратегических атомных подводных лодках (их у Франции четыре) и воздушных ракетоносцах (таковых около ста).
По сравнению с Россией и Соединенными Штатами немного, конечно. Но если вдуматься, совсем не мало. Те наши эксперты и публицисты, кто смеется над скудностью французского арсенала (подумаешь, мол, 300 боеголовок, мелочь пузатая), забывают, что для разрушение Хиросимы и Нагасаки хватило двух маломощных по современной меркам бомбочек. А в России, между прочим, не более 170 городов с численностью населения более 100 тысяч. Короче говоря, серьезный арсенал у французов. Сбрасывать его со счетов в геополитических раскладах никак нельзя.
И что еще немаловажно: в отличие, скажем, от британских стратегических ядерных сил, интегрированных в структуру НАТО, французские остаются полностью независимыми от Брюсселя. А это сильно упрощает реализацию идею прикрытия Германии французским ядерным зонтиком: в случае принятия двумя странами такого решения, долгого утомительного согласования не потребуется.
Идея, надо заметить, отнюдь не нова. Во Франции она рассматривается в том числе как способ облегчить немалое финансовое бремя содержания и модернизации стратегических сил: предполагается, что часть расходов возьмут на себя немцы. Для Германии же это прежде всего способ обойти международно-правовые барьеры, не позволяющие стране обзавестись собственной атомной бомбой.
Это, во-первых, Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), к которому ФРГ присоединилась еще в 1969 году. И, во-вторых, Договор об окончательном урегулировании в отношении Германии, известный также как "Два плюс четыре", заключенный 12 сентября 1990 года ФРГ и ГДР с одной стороны и странами-победительницами во Второй мировой - Францией, СССР, Великобританией и США - с другой.
Несколько лет назад депутат от ХДС, бывший офицер бундесвера Родерих Кизеветтер обратился за разъяснение в научную службу Бундестага, попросив парламентских экспертов оценить жесткость международных обязательств Германии "в отношении обращения с ядерным оружием". Ответ был таким: обязательства Германии, вытекающие из ДНЯО и договора "Два плюс четыре", ограничиваются запретом на создание и владение собственным ядерным оружием. Ничто не запрещает Германии участвовать в аналогичных иностранных проектах.
До сих пор инициативу в вопросе атомного альянса проявляли французы: Франция дважды предлагала Федеративной Республике участие в своей ядерной программе. Первый раз это было в 1960-х годах: соответствующее предложение сделал канцлеру Людвигу Эрхарду президент Шарль де Голль. Вторую попытку предпринял в 2007 году Николя Саркози - в ходе переговоров с Ангелой Меркель. Но оба раза французы получили категоричный отказ: Германия очень переживала за свой пацифистский имидж. А за безопасность... Ну, за это тоже, конечно, переживала. Но куда меньше. Главной гарантией безопасности считались размещенные на территории страны американские базы.
Долгое время Германию называли "экономическим гигантом, но политическим карликом". И это была очень точная характеристика. По большому счету она соответствует действительности и сегодня. Олаф Шольц это представление только не разрушил, но еще больше укрепил. Но, пожалуй, еще никогда разрыв между экономическим весом и политическими возможностями страны не ощущаются немцами так остро, как сегодня. И все большее число представителей политических и экспертных кругов приходит к выводу, что восстановить баланс можно лишь в том случае, если Германия станет ядерной державой.
Правовые барьеры уже не кажутся немцам непреодолимыми. Еще во время первого срока Трампа группа именитых специалистов в области политических наук опубликовала в еженедельнике Spiegel коллективный текст, в котором доказывалось, что если Америка отзовет свои гарантии безопасности в отношении Федеративной Республики, страна вправе отказаться от своих "ядерных" обязательств. При этом ученые мужи ссылаются на известный международно-правовой принцип, согласно которому договор сохраняет силу лишь до тех пор, пока действуют обстоятельства, его породившие.
Мейнстримным такое мнение пока не назовешь, но маргинальным оно уж точно больше не является: табу на обсуждение темы ядерного вооружения Германии снято. Правда, на сцене большой немецкой политики об этом по-прежнему не говорят. Говорят пока только о новом "ядерном" предложении Франции: оно, хоть и не получило официального подтверждения (кроме утечек в прессу, ничего нет), но обсуждается уже вполне официально.
"Новая геополитическая ситуация требует, чтобы мы приняли протянутую руку Макрона, - считает, к примеру, депутат Европарламента, заместитель председателя Христианско-социального союза Манфред Вебер. - Немецкое правительство должно обсудить это с Францией и всеми другими европейскими партнерами. На стол должны быть положены все варианты того, как мы можем усилить безопасность Европы".
Но что-то подсказывает, что мысли немецких политиков идут дальше, чем их самые смелые вербальные конструкции. И что сценарий, при котором Германии обзаведется собственной, персональной "ядеркой", тоже "на столе". Не исключен. По той хотя бы причине, что мир меняется так быстро и так радикально, что сегодня в принципе ничего уже нельзя исключать. Немецкая ядерная бомба - ничуть не большая фантастика, чем создание, говоря словами Мерца, "независимой европейской оборонной структуры" - в качестве альтернативы разваливающейся НАТО.
Но скорость изменений диктует свой алгоритм. Ясно, что создание Германией собственного ядерного щита, если такое решение будет принято (что сегодня кажется невероятным, но завтра, возможно, совсем так не покажется), за этими изменениями не поспеет. Как бы ни была продвинута страна в научно-техническом отношении, за пару дней с нуля "едреную" бомбу не сделает. Даже - за пару месяцев. Особых тайн тут для специалистов, понятно, нет, но процесс достаточно трудо- и ресурсоемкий. По самым оптимистичным оценкам, займет не менее пары лет.
Так что в любом случае это дело будущего. Пока же на повестке дня план под условным названием "Французский зонтик". Дешевый, сердитый, а главное - быстро реализуемый. Каждому плану - свое время.
