На первый в истории советской журналистики съезд в Москве смогли собраться 106 делегатов со всех губерний, оказавшихся в ту пору «под красными». Заседания проходили с 13 по 16 ноября 1918 года.
Начало было вполне идеологически правильным. На трибуну поднялся один из тогдашних «главных коммунистических вождей» Лев Каменев и призвал собравшихся: «Нам решительно нужно отделаться от того, что было так характерно для буржуазной печати... История ждет от вас, чтобы вы явили миру пример, как нужно вести пропаганду социализма!..» В том же духе были выдержаны и речи следующих VIP-ораторов – Карла Радека, Александры Коллонтай... А дальше намеченный организаторами форума сценарий оказался безнадежно исковеркан.
Едва дело дошло до выступлений простых делегатов – редакторов, корреспондентов губернских и уездных газет, в зале зазвучали острые высказывания в адрес новых российских властей. Журналисты из провинции дружно ополчились против вмешательства комиссаров в работу редакций.
Вот лишь отдельные «ядреные» высказывания, прозвучавшие с трибуны съезда:
Л. Сталь из Вятки: «Печать должна вести беспощадную борьбу с тем чиновничеством, которое нас совершенно замучило. У нас чиновники хуже, чем были при старом режиме!..»
Представитель журналистов г. Самары: «Мы страдаем от комиссаров, больших и маленьких, и нужно об этом здесь сказать открыто. Если бы раскрепостить наши газеты от товарищей комиссаров и дать возможность совершенно свободно работать, то мы могли бы создать тот тип органа, который нам необходим...»
Редактор газеты, издававшейся в уездном городке Козлов Тамбовской губернии (нынешний Мичуринск), в своем выступлении перед коллегами пожаловался на установленную местным председателем исполкома настоящую диктатуру, из-за которой журналисты «лишены возможности не только критиковать местную власть, но даже правильно информировать о ее действиях».
(Вам эта ситуация не напоминает некоторые картины дней сегодняшних? Сто лет прошло, уже и коммунистов отодвинули от власти в стране, а манеры тамбовского уездного начальника благополучно перекочевали в нынешнюю послеперестроечную Россию! Начальство «на местах» то тут, то там начинает жестко рулить «подшефными» многотиражками, радиостанциями и студиями телевидения.)
Очень эмоционально выступали на 1-м съезде по поводу цензуры. Большинство делегатов поддержали весьма радикальное предложение на сей счет – «анти-цензурное»: «Допустить в советской прессе свободную критику как общей политики, так и недочетов в деятельности местных и центральных государственных учреждений... Цензура должна ограничиться исключительно надзором над опубликованными сведениями, составляющими военную тайну, но ни в коем случае не допустима политическая цензура, запрещающая опубликование тех или иных сведений под предлогом «возбуждения страстей», «волнения населения», «внесения уныния»…
Конечно, столь вредный с точки зрения большевистских властей разгул журналистской вольницы вызвал в «верхах» большое неудовольствие. Сам товарищ Ленин не заставил ждать с высказыванием своего мнения на сей счет. «Свобода печати в РСФСР, окруженной врагами всего мира, есть свобода политической организации буржуазии и ее вернейших слуг – меньшевиков и эсеров… Буржуазия еще сильнее нас и во много раз. Дать ей еще и такое оружие, как свобода политической организации (свободу печати, ибо печать есть центр и основа политической организации), значит облегчить дело врагу, помогать классовому врагу. Мы самоубийством кончать не желаем и этого не сделаем.»
Сразу по окончании 1-го съезда журналистов газета «Правда» опубликовала отчет об этом важном мероприятии. Главный официоз молодой Республики Советов в частности проинформировал читателей о том, что делегаты, якобы, «приняли резолюцию о полной независимости советской прессы». Однако на самом деле среди семнадцати решений, принятых съездом, такой формулировки не было.
«Неудобные» для большевистской власти результаты ноябрьского форума журналистов требовалось как можно быстрее нейтрализовать, «подретушировать». Это и было сделано. Уже через полгода, в мае 1919-го был проведен второй по счету съезд советских «акул пера», который дал нужную «продукцию». Собравшиеся на сей раз в столице делегаты-газетчики дружно проголосовали за столь необходимую Кремлю резолюцию: «Предоставить печать в полное распоряжение коммунистической партии...» Так советские средства массовой информации «прогнулись» под ВКП(б) – КПСС на долгие семь десятилетий!
Стоит упомянуть еще об одном эпизоде, связанном с проведением 1-го съезда журналистов. В его программе был пункт о создании профессионального сообщества – Союза журналистов России. Идею делегаты одобрили, а на пост Председателя вновь созданного Союза избрали Михаила Ильина – известного прозаика и публициста, который публиковался под псевдонимом Осоргин. Увы, долго продержаться в председательском кресле Ильину-Осоргину не удалось. Уже вскоре из-за своих резких пассажей в статьях он угодил в опалу и был включен в списки «внутренних противников Советской власти». Кончилось же все это для первого Председателя Союза журналистов России тем, что в 1922 году он был выслан из страны на Запад, оказавшись вместе со многими другими деятелями отечественной культуры и науки на том самом знаменитом «философском» пароходе.
