Обвиняемый, мужчина крепкого телосложения в спортивном костюме, принимал участие в процессе по видеоконференцсвязи из СИЗО.
— Встаньте, — попросил судья.
— Я стою, ваша честь, — басом ответил молодой мужчина со щетиной.
— Тогда сядьте... Нет. Лучше встаньте, иначе вас плохо видно.
Первым делом судья зачитал апелляционную жалобу. Оказалось, что еще в Московском гарнизонном военном суде за Оболенского предлагался залог — всего-то 500 тысяч рублей. Сумма залога хоть и не была велика, но для семьи подзащитного весьма существенна и, по словам адвоката, «равна 10 суммам содержания Оболенского».
Затем с сенсационным заявлением выступил новый защитник спецназовца, заявив, что тот частично считает себя виновным и выдаст деньги, которые были похищены и поделены между участниками разбойного нападения. При этом адвокат аккуратно намекнул, что для этого нужно удовлетворить жалобу. Защитник также пояснил, что есть еще один человек, который может знать, где деньги, — это отец сотрудника налоговой службы Дмитрия Чиквина. Но папа разбойника сейчас находится в больнице из-за «неадекватных мер воздействия», которые были к нему применены со стороны силовиков.
— Это преступление — единственный позорный поступок, который был совершен моим подзащитным за всю его недолгую, но трудную жизнь. Оболенский с 17-летнего возраста решил посвятить свою жизнь службе в спецподразделении, — пояснил адвокат.
Сам же спецназовец чуть позже заявил, что является «примерным семьянином» и «добропорядочным гражданином», поэтому намерен сотрудничать со следствием. Более того, сокрушался мужчина, «за один день я потерял все, к чему шел всю свою жизнь».
Под занавес между судьей Виктором Елфимовым и Оболенским состоялся откровенный мужской разговор:
— Вы сказали, что получили часть суммы?
— Я с самого начала не отрицал, что получал, ваша честь. Да, получил.
— Какую сумму вы получили?
— Четыре миллиона рублей.
— Это нормально, когда прапорщик звонит капитану, и тот едет на спецоперацию? (Ранее Оболенский сообщил, что на сомнительное дело его вызвал его же подчиненный, прапорщик Маргиев. — Авт.)
— Никак нет, ваша честь. Я его послушал, так как он является связующим звеном с Управлением «К». И это не было согласовано с начальством.
— Вам всегда платят деньги за операции? Это нормально?
— Я не посчитал, что это нормально. Узнал, когда меня уже привезли туда. У меня сразу возник вопрос — брать или не брать. Я взял.
— Вы говорите, что вы патриот своей страны, офицер... при этом вы ставите условия, при которых вернете деньги.
— Нет, ваша честь, я обязуюсь вернуть деньги.
— Тогда в чем проблема?
— Проблема в том, что адвокат не смог попасть ко мне, не было связи. Я ранее письменно подтвердил, что обязуюсь вернуть деньги. При следователе Долгове писалось заявление.
Пока судья писал текст решения, Оболенского развлекала его родственница. Женщина рассказала, что в семье все в порядке и дома его ждет его маленькая дочка.
— Я ей сказал, что в командировке. А из командировок я всегда с бородой приезжаю, — сказал обвиняемый в налете на банк и хищении 140 млн рублей.
Через некоторое время судья был вынужден сообщить обвиняемому, что его жалоба пока отклонена.
