– Верховный суд истребовал дело - что это значит?
– Когда Верховный суд истребует дело, это означает, что судья увидел признаки возможных нарушений в решениях нижестоящих инстанций. Это ещё не значит, что решение точно будет отменено, но это серьёзный сигнал: дело вызывает вопросы.
– Сколько времени Верховный суд будет рассматривать дело?
– Сроки зависят от загруженности суда. Формально ВС может изучить материалы и за несколько дней, но обычно на это уходит от одной до нескольких недель, иногда дольше. Прогнозировать точно невозможно. Но сам факт истребования уже показывает, что суд не ограничится формальной проверкой. Другими словами, это хороший симптом для Полины Лурье.
– Можно ли предположить, что у Верховного суда уже есть позиция, и она не в пользу Долиной?
– Истребование дела часто означает, что Верховный суд увидел нарушения. Но говорить, что позиция уже сформирована «против Долиной», преждевременно. Перед ВС не стоит задача «поддержать» ту или иную сторону, его задача – восстановить законность.
Но важно другое: общественное возмущение этим кейсом связано не столько с юридической конструкцией, сколько с очевидным дисбалансом справедливости. В России действительно масса дел о квартирном мошенничестве, где жертвами становятся малообеспеченные люди, остающиеся без последнего жилья. Для них потеря квартиры – это вопрос выживания, не оказаться на улице, и их можно понять.
В деле Долиной ситуация иная. Она потерпевшая, вопросов нет. Но это не история о единственном жилье или последнем сбережении. У человека есть ресурсы, поклонники, возможности для переговоров. Уверен, что при желании можно было найти компромисс с покупателем. И есть добросовестный приобретатель – Лурье, которая никого не обманывала, и сама не была жертвой мошенников. В такой ситуации обществу естественно кажется странным, что квартиру возвращают Долиной, а Лурье фактически предлагают самой искать мошенников, с которых сложно что-либо взыскать.
Эта диспропорция и вызвала резкую реакцию, и именно она, вероятно, дошла и до депутатов, и до Верховного суда. Поэтому велика вероятность, что ВС увидел здесь необходимость разъяснений.
– Если Верховный суд решит отправить дело на пересмотр, значит, будет новый суд с вызовом сторон?
– Зависит от того, какие именно нарушения будут указаны. Есть два варианта. Первый: если нарушения процессуальные и требуют полноценного разбирательства, дело отправят в первую или апелляционную инстанцию, и там снова будет заседание, вызов сторон, исследование доказательств. Второй: если ошибки можно устранить без нового рассмотрения по существу, нижестоящий суд просто выполнит указания ВС. Но в резонансных делах чаще всего речь идёт о полноценном пересмотре, чтобы снять вопросы к справедливости и законности решения.
– Если суд примет решение в пользу Лурье, сможет ли Долина в свою очередь подать жалобу в Верховный суд?
– Да, у Ларисы Долиной будет то же право на кассационное обжалование, что и у любой стороны. Возможное решение в пользу Лурье не закрывает для Долиной никаких дверей. Она также может обратиться в кассацию и пытаться оспорить новое решение, если такое будет.
– Представитель Долиной заявил, что она в пятницу даст свои комментарии по делу. Публичное заявление Долиной - правильный ли шаг?
– Публичное заявление – всегда риск: сказанное можно трактовать по-разному, особенно в разгар резонанса. Но поскольку в обществе уже сложился определённый образ ситуации и многие вопросы остаются без ответа, попытка сформулировать свою позицию может быть логичной.
Важно лишь, чтобы заявление не выглядело как давление на суд и не содержало фактов, способных ухудшить её процессуальное положение. В таких делах тишина иногда выгоднее любых пояснений. Но, судя по тому, как развивается дискуссия, Долина, вероятно, решила, что молчание для неё хуже.
Хотя, мне кажется, что самым лучшим выходом для Долиной было бы начать переговоры с покупателем и закончить дело миром, подписать мировое соглашение. Уверен, договориться можно всегда, и в данном случае это самый правильный вариант.
– Повысились ли шансы других потерпевших по мошенническим делам добиться пересмотра?
– Формально каждое дело индивидуально. Но по факту да, такие дела всегда привлекают особое внимание Верховного суда к теме мошенничества с жильём и к защите добросовестных приобретателей.
Люди, которые оказались в похожих ситуациях, действительно могут активнее подавать жалобы. Это не гарантирует пересмотра, но повышает вероятность, что Верховный суд обратит внимание на системную проблему: часто жертвой фактически становится тот, кто купил жильё честно, тогда как мошенники недосягаемы или уже осуждены как «дропы», с которых нечего взыскать.
Повторюсь, что в подобных историях каждый случай индивидуален. Одно дело, когда мошенники обработали бедную несчастную бабушку с единственным жильём – однокомнатной старенькой квартирой в регионе. У моего приятеля, например, мама – пожилая учительница. Её обманули мошенники, она отдала единственное жильё, у неё нет денег, и у неё стоит вопрос выживания. Сын борется за то, чтобы у неё осталось жильё, а с пенсионерки не взыскали деньги. Такого человека можно понять. Хотя, конечно, покупатель тут ни при чём, если он добросовестный.
Но в случае с Ларисой Долиной речь идёт о достаточно обеспеченном, известном человеке, который не останется на улице. Да, 112 млн – большие деньги, никто не любит расставаться с деньгами, но для Долиной это не вопрос выживания.
И я уверен, что если бы у неё возник диалог с Лурье, стороны могли бы договориться: вернуть себе квартиру, если она была продана ниже рынка, что, по всей видимости, вероятно, но я точно не знаю. А по деньгам предложить какую-то сумму заплатить сразу, какую-то – в рассрочку. Это могло бы стать компромиссом и, главное, удалось бы сохранить лицо, уважение, доверие и понимание общества.
Ведь очевидно, что осудили «дропов» – исполнителей, которые с высокой степенью вероятности были использованы «в тёмную». У осуждённых денег нет, деньги ушли за рубеж, забрать их обратно невозможно. Соответственно, у Лурье небольшие шансы вернуть миллионы.
В итоге Лариса Александровна получила серьёзный репутационный удар, поднялась волна общественного возмущения, на что, на мой взгляд, отреагировал Верховный суд. Ведь появился «эффект Долиной», когда региональные суды принимают аналогичные решения: вместо того чтобы бороться с мошенниками, ищут крайних. Эта волна сейчас никому не нужна.
– Я заметила, что далеко не все коллеги Долиной поддержали её.
– Ещё важный момент: мы видим, как некоторые звёзды публично поддерживают Долину, говорят, что «надо пожалеть», «зачем вы доводите человека». Но в кулуарных разговорах многие из них высказывают ту же позицию, что и обычные люди.
Публично за неё заступаются, но все, с кем я общался, говорят одно: это некрасиво. И почти все соглашаются, что можно было договориться с Лурье, выплатить ей сумму в комфортном формате, в том числе с рассрочкой, и решить вопрос цивилизованно.
