В прошлую пятницу, 16 сентября, в Бишкеке прошел саммит стран СНГ, посвященный четвертьвековому юбилею содружества. Срок достаточный для того, чтобы оценить эффективность этой организации, состояние и перспективы развития. Тема обрела еще более очевидную актуальность в связи со смертью Ислама Каримова. Все чаще звучат вопросы о перспективах совместного будущего стран, бывших ранее единым государством. Практически никто уже не скрывает тот факт, что СНГ находится в застое. Еще немного, и про него и вовсе можно будет забыть. Саммит посетило только 6 президентов стран, входящих в СНГ, — яркий показатель того, что к этой структуре уже даже сами участники серьезно не относятся.
А ведь еще относительно недавно казалось, что формат СНГ — если не равноценная, то вполне приемлемая замена СССР. И суверенитет государств обеспечен, и развитие торговых отношений на выгодных условиях. 12 стран, изначально входивших в состав СНГ, покрывали огромную территорию, предоставляя выход как в Европу, так и на Ближний Восток и в Азию. Союз подавал большие надежды — к СНГ хотели присоединиться Югославия, Нагорный Карабах, Абхазия и некоторые другие регионы, претендовавшие на независимость.
Однако сейчас очевидно, что СНГ трещит по швам. Центростремительной силой, не дающей организации распасться, долго была Россия. Но в последние годы наша страна теряет позиции в СНГ по всем фронтам. Мы теряем союзников среди ближайших (территориально и по духу) стран, главы государств один за другим разворачиваются либо в сторону Запада и НАТО, либо в сторону Китая. Да и торговля с соседями выдающихся оборотов не дает.
Во всем мире сейчас отчетливо видна тенденция к реглобализации — объединению по территориальному признаку. Это не обходит стороной никого, независимо от того, большой ты и сильный, либо маленький и слабый. Вся развитая часть мира сейчас делится на блоки: Транстихоокеанское партнерство во главе с США, Европейский союз, Китай пытается создать свою Зону свободной торговли АТР или Экономический пояс Шелкового пути. Мы же, наоборот, обосабливаемся от всего мира и делаем так, что даже ближайшие соседи от нас отворачиваются. Тут что-то не так либо со всем миром, либо с нами.
В современном мире невозможно рассчитывать на достаточное влияние, имея только успешные армию и дипломатические службы. Для этого надо иметь немалый экономический вес — не меньше 15% мирового ВВП. Китай сейчас в одиночку генерирует порядка 17% мирового ВВП, ЕС — порядка 24%, а Транстихоокеанское партнерство и вовсе замахнулось на 40%. Мы же пока скатываемся под отметку в 2%...
Как ни крути, все завязано на экономике. Что говорить, если даже Беларусь — ближайшая нам по духу страна, участник Союзного государства, нередко посматривает на Запад. До недавнего времени от опрометчивых шагов в сторону Европы их останавливали только дефицит бюджета и санкции. Но кризис в Беларуси оказал на экономику влияние не меньшее, чем в России. И как только на горизонте замаячила перспектива получения кредита от МВФ, усилия Беларуси с традиционного газового шантажа (который поочередно инициировали обе стороны на протяжении долгих лет) переключились на реверансы в сторону Европы. Пока еще Александр Лукашенко старается на словах лавировать между Москвой и Брюсселем, но на деле позиция белорусского правительства ясна. Политическое, экономическое, социальное отделение от России — это сегодня стратегический курс, как следует из заявлений министра иностранных дел Беларуси Владимира Макея.
В 2016 году Беларусь держится на плаву за счет кредитов на $ 1,1 млрд от России и на $2 млрд от Евразийского банка развития, 66% уставного капитала которого внесено опять-таки Россией. Но все проводимые реформы сейчас направлены на выполнение условий МВФ, с которыми Александр Лукашенко полностью согласен, даже несмотря на то, что они противоречат идее социального государства.
Именно экономической несостоятельностью постсоветских стран умело пользуются те, кто рассматривает территорию бывшего СССР в качестве очередного куска в переделе зон геополитического влияния. И волна «цветных революций» показала эффективность этого метода. Все «цветные революции» на постсоветском пространстве, начавшиеся с «революции роз» в Грузии в 2003 году (затем были Украина и Киргизия), всегда сопровождались поддержкой оппозиционных сил Западом. В основном поддержка шла по линии иностранных и местных неправительственных организаций (НПО), которые помогали оппозиции в плане электорального мониторинга, развития оппозиционных СМИ, мобилизации протестов. В Украине НПО начали деятельность вскоре после распада СССР и всегда основывались на мощной финансовой поддержке США. До 2004 года были реализованы порядка 1000 проектов общей стоимость в 3 млрд долларов. Все внутренние предпосылки в деле смены власти умело подпитывались и подпитываются своевременным внешним воздействием на все страны постсоветского пространства. В итоге постепенно, но решительно большинством из них выбран курс сближения с Евросоюзом, а не с Россией.
Но если, например, в Грузии местное правительство проводит политику отдаления от России даже после ухода Саакашвили и вопреки мнению грузинского народа, всегда стремящегося к сотрудничеству с Россией, то в Армении, и без внешнего влияния, Россия сама допустила серьезную ошибку, которая может повлечь куда более серьезные последствия. Политики меняются, с ними можно договориться, но с целым народом так не получится. Доверие вырабатывается столетиями, а теряется в один миг. То ли мы поздно опомнились, то ли просто безалаберно пытались отмахнуться от проблем, казалось бы, всегда лояльно настроенных соседей, но нам так и не удалось выработать какое-то единое мнение и позицию российской верхушки по ситуации в Нагорном Карабахе. Россия получила шанс самостоятельно содействовать мирному урегулированию ситуации и заработать дополнительные очки на мировой арене, но в итоге весь эффект был смазан нашими невнятными и противоречивыми действиями. Это и поддержка нынешних политических элит Армении, которые далеко не всегда одобряет местный народ, и поставки оружия в Азербайджан. Погоня за сиюминутной выгодой привела к тому, что репутация России среди армян была сильно подпорчена, в народе начали расти антироссийские настроения, которые ранее практически полностью отсутствовали.
Вообще, формальная приверженность пророссийским позициям, а фактический взгляд в другую сторону — бич целого ряда государств. Сюда же можно отнести и Приднестровье. Благодаря соглашению об ассоциации Молдавии с ЕС Приднестровье отправляет большую часть продукции в Европу. Оно и понятно — богатые страны платят куда лучше России с нашими низкими рыночными ценами и слабой покупательной способностью. Исторические связи тут ни при чем — предприниматели выбирают то, что выгоднее. Кто кормит, тот и друг.
В Средней Азии СНГ тоже уже не играет ключевой роли. Здесь отношения сейчас развиваются под флагом ЕАЭС и Таможенного союза. Но вовсе не так быстро, как хотелось бы. Выгода от вхождения в ЕАЭС для многих вовсе не очевидна. Например, объем экспорта из Киргизии (вошедшей в состав ЕАЭС в прошлом году) в Европу превышал объемы экспорта в Россию в 4 раза. В 2016-м ситуация немного поменялась, но не кардинально: доля России в структуре киргизского экспорта выросла почти вдвое, но все равно всего лишь до 17,5%. Похожая ситуация и с Таджикистаном: развитие торговых отношений рассматривается только в ключе присоединения Таджикистана к ЕАЭС. Но такие условия могут ухудшить отношения Таджикистана с Китаем, на который у них приходится 41% внешнего долга. Помощь Китая в виде грантов, техпомощи и льготных кредитов — порядка $ 1 млрд в год. Естественно, портить отношения с восточным соседом таджикам нет никакого смысла.
Та спешка, с которой СНГ в начале 90-х буквально было состряпано на скорую руку, изначально заложила противоречия, превращающие содружество в мертворожденное дитя. В СНГ разные страны-члены видят отнюдь не одно и то же. Если Беларусь и Россия считали, что это путь к более тесному сотрудничеству и единению, то Украина с самого начала видела в СНГ способ цивилизованного «развода» и выхода из СССР с наименьшими издержками. Впоследствии и Молдавия поддержала эту позицию Киева. Парадокс уже в том, что одна из трех основательниц СНГ, Украина, не стала ратифицировать его устав. А один из наиболее последовательных противников дезинтеграции, президент Казахстана, даже не был приглашен, чтобы принять участие в учреждении СНГ.
Сейчас уже поздно пытаться реанимировать смертельно больного пациента, коим является Содружество независимых государств. Необходимо искать альтернативные пути сближения со странами бывшего СССР. Сотрудничество в рамках СНГ не дает абсолютно ничего, политические рычаги или не действуют вовсе, или действуют, но с обратным эффектом, отталкивая соседский народ. Необходимо создание нового сообщества, основанного на взаимной выгоде, с универсальными правилами, подходящими всем. Возлагать все надежды на ЕАЭС тоже не получается из-за жестких требований к таможенным пошлинам. Не все готовы подстраиваться под российские нормы.
Куда эффективнее было бы создание надправительственного торгового объединения, не связанного с политикой (по максимуму насколько это возможно), как то же ВТО. И стопроцентное соответствие национального законодательства нормам этого объедения — обязательное условие. Оно нужно для того, чтобы не получилось неразберихи, как с Союзным государством, когда национальные и наднациональные нормы расходятся. Данная организация должна работать над симметричным ослаблением административных и экономических барьеров со всех заинтересованных сторон. Нет смысла в упрощении таможенных процедур с одной стороны, если грузовик с грузом все равно застрянет на длительное время на въезде в соседнюю страну. Пока же подобные попытки можно увидеть только в рамках ЕАЭС. Да и то далеко не всегда успешно.
