- Меня трудно назвать ее учителем, поскольку Евгения была настолько готовой к профессии, что учить ее было нечему, - рассказал «МК» Александр Викторович. - Женя пришла к нам в ГИТИС из школы-студии МХТ. Не знаю, почему она решила перейти из одной театральной школы в другую, но захотела учиться у нас, даже потеряв год.
- Какое она произвела на вас первое впечатление? Первое - самое сильное.
- Женя сильно отличалась от всех поступавших в тот год. Видно было сразу, что пришел человек, который понимает, зачем идет в профессию.
Ее первая фамилия была Хиривская. И как-то она на втором или третьем курсе подошла ко мне и спросила: «Вы мне советуете поменять фамилию или оставить свою?» «А какую ты хочешь взять?» - спросил я ее, и она назвала фамилию Брик. «Ничего себе, - подумал я, - Откуда такая идея? Очень громкая фамилия для псевдонима». И Женя ответила, что это фамилия ее прабабушки. Я сказал: «Ну, если ты так считаешь, то бери, конечно».
- Когда Женя окончила институт, вы пересекались?
- Почти нет, но я знал, что происходит в ее жизни - у нас один мир кино, театра. Еще учась в институте, Женя встретилась с Валерой Тодоровским на "Мосфильме", где пробовалась у него в какую-то картину. Тогда она мне призналась, что покорена им как режиссером, что влюбилась в него. Говорила об этом со слезами на глазах. Но он в то время был женат.
А спустя какое-то время я узнал, что они с Валерой поженились. Не ответить ей было невозможно - красива, умна, талантлива, интеллигентна, и все это сочеталось в одной молодой женщине. С ней всегда рядом были сестра и мама и во всем ее поддерживали.
Я не сомневался, что Женя станет большой актрисой, что у нее будут заметные работы в кино и в театре. Это и случилось - она начала сниматься, и успешно. Потом Женя была принята в «Современник» к Гале Волчек - а это тоже особый знак избранности.
Мне кажется, что она не успела там поработать - они с Валерой уехали в Лос-Анджелес, так сложилось. И уже оттуда, я знаю, она выезжала на кинопробы в Лондон, он блестяще знала английский язык. Очень не похожа на других, очень отдельный человек от поколения, к которому принадлежала, в котором жила. Все, больше не могу говорить…
