Гоп-хоп Сява

— Да, самый настоящий.  

— Почему у тебя нет татуировок с куполами и всеми делами?  

— Я же не бандит.  

— Ты не похож на гопника. Ты похож на модного парня с центрального райончика.  

— Я модный гопник. Я просто воспитанный молодой человек. А кто такие гопники? Вы говорите, что я не гопник, а я говорю, что вы — гопница. Сколько людей, столько и мнений.  

— Да, я гопница. В твоих песнях такая богатая лексика, какие выражения тебя больше всего поразили? Ты эти слова используешь в повседневной жизни?  

— Я матерюсь в нужных местах, но я не ругаюсь. И в песнях своих не ругаюсь. Ругаться на самом деле большой грех. Я оправдываюсь обычно, что я просто разговариваю литературным матом. Одна из моих любимых песен “Если ты олень” — это просто сборник моих коронных выражений. Например... — и выдает такую тираду, смысл которой я даже при всем желании не смогу воспроизвести на страницах газеты. Поэтому лишь замечаю в ответ:  

— Что-то все вокруг орального секса вертится.  

— Все по Фрейду, конечно! Да так по всей стране общаются. И не только так, а еще и похлеще. И не только молодые люди, но и взрослые так ругаются, даже старики порой встречаются — как навернут, хоть стой, хоть падай.  

— Ты снимаешь квартиру или уже купил?  

— Снимаю. Деньги у директора все, он мне их не дает... Так только, на питание. За хавчик работаю.  

— У директора лицо в три раза шире, сразу видно, у кого все деньги.

— Он наш кошелек и наш желудок.  

— С девушками живешь?  

— С одной, с любимой.  

— Часто ты приходишь домой с букетом цветов?  

— Часто бывает так, что я возвращаюсь с гастролей, конечно же, с букетом цветов. А меня встречают с кастрюлей супа, что очень приятно.  

— Девушки лифчики на сцену бросают?  

— Чаще трусики, хотя лифчики тоже летят. В основном в нашего гитариста Серегу, у него ими весь кофр забит.  

— И в трусах какого цвета женщины посещают ваши концерты?  

— Как ни странно, в розовых.  

— Ты играешь на фортепиано?  

— Непрофессионально, только для себя. Часто бывает, сажусь, что-нибудь наигрываю, иногда даже что-то получается.  

— Когда ты начинал проект “Сява”, ты понимал, что это однодневный прикол, или это был подготовленный демарш?  

— У меня семь пятниц на неделе, как у настоящего творческого человека. Я уже и не помню, как думал об этом тогда. Скорее всего думал, что это прикол. А потом, когда пошел ажиотаж, стали придумывать концепцию. 

— Ты видел ответ тебе рэпера Севы из Питера? Песню, где есть строчка “Не читал Бальзака? По ... на-ка!” (в рифму, но уж совсем нецензурно. — Авт.)  

— Конечно! Мы даже выступали вместе. Это Сева Москвин, сын актрисы Татьяны Москвиной и журналиста Сергея Шолохова. Адекватный парень.  

— А ты Бальзака-то читал?  

— Нет, и по раскладу Севы могу получить за это. Но пока не получил, он мне только руку пожал.  

— Кто из русских рэперов кажется тебе самым реальным чуваком?  

— Витя АК-47. Я его знаю как человека лично. Он прямо настоящий, какой он есть, такой он и в песнях своих. Все остальные приукрашивают жизнь, некоторым приходится что-то придумывать или рассказывать не свои истории. А он говорит про себя, про то, что видит.  

— Зачем тебе театр?  

— Почему нет? Одно из моих жизненных кредо — надо жить играючи, надо жить припеваючи. А театр — это как раз то самое место, где можно так жить.  

— Что ты делаешь в этом спектакле?  

— В двух словах это история про всех нас, она о простых вещах — о пустоте, о любви. Все происходит в самой банальной обстановке, на какой-то хатенке. Мы сидим на кухне, например, я говорю: “Слушай, тут такая история со мной произошла…” И начинаю рассказывать. Ты сидишь, смотришь на это все, смеешься и задумываешься.  

— Когда тебе предложили это?  

— В самом начале карьеры Сявы, зимой 2009 года.  

— Много денег Сява заработал?  

— Всех денег не заработаешь. Я сейчас живу абсолютно так же, как жил. Ничего не добавилось и не убавилось, я просто поменял одно дело на другое, социальный уровень остался точно такой же. Мне много денег не надо, главное, чтоб хватало на поесть, на пожить.  

— Ты такой интеллигентный парень, не жалко, что на тебе такая печать стоит — “Опа! Бодрячком, пацанчики!”? Не отмоешься ведь до конца жизни.  

— Это получается какой-то дополнительный комплекс — думать о том, как думают о тебе люди. Да это вообще не важно! Вон Сергей Зверев, наверное, вообще не парится, а о нем знаете как думают? Вообще ужасно! Я бы себя не хотел, конечно, сравнивать с Сергеем Зверевым. Представляете, а кто-то сидит и говорит: “Я вот не хочу себя сравнивать с рэпером Сявой”. И пожалуйста, у каждого свой путь. У меня тоже свой. К тому же Сява по сравнению с таким героем, как Сергей Зверев, меняется. С ним происходит трансформация, он не стоит на месте. Я его разыгрываю, воспитываю. Люди увидят его развитие, и, возможно, кто-то даже будет стремиться к нему. Он и так уже стал народным героем, люди ждут от него продолжения. Для меня как для адекватного человека очевидно, что это большая ответственность, поэтому с героем должно что-то происходить. Он должен меняться, иначе это будет Сергей Зверев.  

— Что ты еще умеешь делать?  

— Стулья умею делать, столы, рамы, косяки. Дверные косяки, а вы какие подумали? В школе я был лучшим учеником у своего сэнсэя.  

— То есть если тебя пнут со сцены, будешь стулья делать?  

— Нас попробуйте пнуть! Это не так легко. У нас очень хорошая охрана.  

— Все-таки охраняют вас братки?  

— Конечно. Нас охраняет самый главный браток. Бог. Если говорить на сленге, Бог — это все: и браток, и все что хочешь.  

— Какая у вас аудитория?  

— Я сам до конца не понимаю. Но точно не быдло. К нам не приходят ребята, которые по беспределу. Приходят адекватные молодые люди, у которых есть компьютер и возможность посмотреть что-то в Интернете. Такой офисный планктон. Очень нас любят молодые от 12 до 16 лет, вообще фанатеют. Мы были в городе Ульяновске, захотели провести эксперимент — вы же меня не узнали, — вот и мы подумали, что меня не узнают, и пошли в местный торговый центр раздавать флаерочки на вечеринку. И через полчаса торговый центр кишел молодыми людьми 12—15 лет, и все кричали: “Сява! Сява!” Нам пришлось спасаться. Скоро выйдет у нас второй альбом, он будет больше для взрослого пипла, но молодежь, я думаю, тоже будет хавать его спокойно. А лет так через пять мы вернемся к первому альбому “Бодрячком, пацанчики” для тех, кого не пускают сейчас в клубы.  

— А почему вы не делаете красивых клипов, чтобы их ставили на телеканалы?  

— У нас сейчас идет развитие. Для второго альбома крутейшие клипы получаются по картинке. По концепции это уже не такой трэшняк, а больше авангард, альтернатива Сяве с первого альбома.  

— У Сявы есть гардеробчик?  

— Да, конечно. У нас в Москве есть товарищ Александр Петлюра, он коллекционирует разную одежду с барахолок. Мы как-то к нему приехали: “Саш, надо Сяву одеть для нового альбома”. Придумали, что нужно что-то ближе к европейской цыганщине. Кардинального отличия там не будет, появятся более фактурные вещи. Он останется в своей шкуре, но это не просто дешманская фигня с рынка, а такая же дешманская фигня, только не с нашего русского рынка.  

— Сява съездил в Болгарию отдохнуть?  

— Типа того. У него появилась реальная шуба советского времени. У меня дед такую носил. У него появился котелок, не знаю пока, буду ли я его использовать. Жилеточка, обувь новая, цепочечка. Штаны черные тряпичные с лампасиком, и ниже попы там прожженная дырочка. Я говорю Саше: “Слушай, штаны есть?” Он говорит: “Так вот эти забирай!” И снимает с себя. Я думаю: о, ништяк, отработал у пацана. Есть даже специальные трусы, мы их отсняли в клипе, который будет называться “…” (опять по-хулигански, но остроумно. — Авт.). Трусы такие — русский флаг, написано “Russia”.  

— Ты не боишься гнева народного за триколор?  

— Сява — он же не злой. Какой может быть гнев к доброму человеку? Он самоироничный, максимум, что к нему может быть, — это жалость. Люди должны просто улыбаться, но ни в коем случае не гневаться на него — это очень глупо.  

— Как долго будешь играть в эту игру?  

— Я себя стараюсь не обманывать. Бог ведет, и слава богу. На сегодняшний день я понимаю, что проект “Сява” — безграничный, с ним могут происходить разные истории. Он может скатиться до ужасного гламура, удариться головой об стенку, понять, что он не прав, и вернуться обратно. Сява для меня, Вячеслава Хахалкина, нормальный человек. А уж сколько он будет жить — это на сколько у меня фантазии хватит. Пока хватило на второй альбом.

ЭПАТАЖНЫЕ ФОТО рэпера Сявы на сайте МК.