Сын Орбакайте: “Мама, почему ты не уступишь?”

В день пресс-конференции старшая сестра Дени была немногословна. Ведь все внимание журналистов оказалось приковано к мальчику. Сегодня репортеры “МК” вызвали Камилу на откровенный разговор, чтобы понять главное: какой отец Руслан Байсаров?  

Мы встретились с ней в ресторане на Рублевке. Джинсы, кеды, водолазка, волосы собраны в пучок. Самая обычная девочка. Для нее в разговоре не оказалось запретных тем и вопросов. Итак, вся правда о ситуации вокруг Дени Байсарова в интервью с его сестрой Камилой.
 
— Камила, ты мусульманка?  

— Да.  

— Мусульманских традиций придерживаешься, ходишь в мечеть?  

— Мечеть — это отдельный вопрос. Я не хочу затрагивать тему религии, это очень интимно. Я придерживаюсь традиции, вот сейчас пост, Рамадан, мы с папой его соблюдаем. Целый день нельзя ни пить, ни есть до определенного времени. После восхода первой звезды уже можно принимать пищу.  

— А Дени тоже постится?  

— Нет, маленьким детям этого не надо делать. Пост в нашей семье соблюдают я, папа и его жена.  

— Перед тобой никогда не стоял вопрос — принять мусульманство или христианство? Ведь твоя мама не чеченка.

— Такой вопрос передо мной не стоял. Зачем его задавать? Если мой отец чеченец, мусульманин…  

— Ты знаешь чеченский язык?  

— Конечно, как папа, я чеченский язык не знаю, но объясниться смогу. Дени, кстати, тоже понимает этот язык, может на нем разговаривать. В основном языку нас учит папа. Но некоторое время назад я занималась с репетитором по чеченскому языку.  

— Ты неоднократно отдыхала в Грозном. Не страшно?  

— Мы часто ездим в Чечню. Там потрясающая природа, горы, воздух, есть отличная рыбалка, охота, катание на лошадях, квадроциклы. Не понимаю, почему Чечня вызывает столько негатива и страха. Там на самом деле очень интересно и вполне безопасно.  

— В вашей семье есть какие-то свои традиции?  

— Новый год и дни рождения мы всегда отмечаем вместе. Так же все вместе выезжаем на отдых за границу.  

— Руслан воспитывает тебя и Дени по-разному?  

— Из мальчика нужно вырастить мужчину, понятное дело, что с ними необходимо быть пожестче. Правда, я жесткости со стороны папы никогда не замечала. Он понимает, что мы дети. Поверьте, он понимающий, хороший отец. И разницу в воспитании между мной и Дени я особо не вижу.  

— У твоего отца есть еще дети. Они живут с вами?  

— Эльману 6 лет, Дали 4 года. Они мои брат и сестра по отцу. Всем своим детям папа присвоил мусульманские имена. Я самая старшая.  

— У каждого из детей есть няня?  

— У нас живут две няни, уезжают домой они только на выходные. Одна присматривает за младшими детьми, а вторая — для Дени.  

— Руслан говорил, что Дени сам выбрал школу на Рублевке. Чем его не устраивала столичная школа?

— Потому что здесь учусь я. Ему комфортно со мной, он хотел со мной учиться в одной школе. Мы ведь вместе выросли. Всегда были вместе. Даже на новогодние поездки я говорю: “Я без Дени никуда не поеду”. Он в свою очередь тоже отказывается без меня путешествовать.  

— А другие двое детей?  

— Они еще совсем маленькие. Но мы все очень близки.
 
— С братом Дени, Никитой, вы знакомы?  

— Да, конечно. Но мы редко пересекались. Насколько знаю, Никита учится в нью-йоркской киноакадемии.  

— Дени встречался с ним в Америке?  

— Этого я не знаю. Дело в том, что, когда Дени уехал в Америку, мы с ним потеряли связь. Его телефон оказался почему-то выключен, и мы не могли ему дозвониться. У нас с папой случилась паника — потеряли ребенка! А когда Кристина сообщила папе, что он там останется, мы были в шоке. Тем более сам мальчик не мог нам позвонить оттуда и хоть что-то рассказать.  

— А когда вернулся, сразу заявил отцу, что хочет жить с ним?

— Когда Дени вернулся из Америки, он был очень замкнут, почти не разговаривал ни с кем, что на него непохоже — он очень общительный, веселый мальчик. Внутри него, видимо, шел какой-то внутренний сложный процесс, он посчитал, что его бросили в Америке, оставили там. Ведь Алла с Кристиной привезли его туда, а сами улетели, и он остался с няней, которая даже по-английски не говорила. Он остался за взрослого, постоянно переводил ей. Ему показалось, что его предали, раз оставили там, из-за этого он очень переживал.  

— Это послужило главным толчком?  

— Я не думаю. Дени всегда тянулся к папе. Ему его не хватало. Он приезжал к нам на выходные, а потом начинал вздыхать: не хочу уезжать, хочу еще остаться. Мы старались не предавать ситуацию огласке, чтобы, не дай бог, не пронюхала пресса. А когда разорвалась такая бомба, мы были в шоке, никто не ожидал ничего подобного. Но раз уж так случилось, что поделаешь. Дени взрослый парень, он все понимает. Понимает, что скоро это все уляжется и забудется.  

— Ты хорошо была знакома с Кристиной, с Аллой, вы дружили?  

— Ну общались. Спокойное, нормальное общение. Особой дружбы между нами не было.  

— Ты слушаешь песни в исполнении Орбакайте или Пугачевой?  

— Нет. Я вообще русскую музыку не особо слушаю.
 
— Перед выступлением на пресс-конференции вы с Дени готовились? Речь продумали?  

— Абсолютно не готовились. Изначально это была моя идея. Дени со мной согласился. Ведь за все это время его так задергали: одни одно говорят, другие — другое… И мы решили: пусть Дени сам скажет, что он хочет. Все спонтанно получилось. Собрались и приехали. И Дени наконец-то сказал, что он хочет в жизни.  

— Папа не отговаривал вас?  

— Нет, он сказал: “Это ваше желание, почему бы и нет?”. Он не был против.  

— Складывалось впечатление, что на пресс-конференции вы совсем не волновались. Но это было своего рода испытание для тебя, для Дени?  

— Безусловно, это тяжело, когда столько людей смотрят на тебя и тебе нужно что-то сказать. Но, когда человек точно знает, чего он хочет, не возникает никаких проблем. Дени точно знает, чего он хочет. Он сказал: “Я хочу жить с папой и не хочу больше ничего”.  

— Дени волновался?  

— Было небольшое волнение. Вопросы жесткие и непростые, но он нормально отвечал. Когда мы вышли из пресс-зала, Дени сказал: “Слава богу, что все это закончилось”. Конечно, ему было непросто. Он же еще совсем ребенок. Сейчас он нарасхват, его постоянно дергают. Сколько на него валится информации! Там плохое пишут про папу, там про маму. Ему тяжело все это воспринимать. Но он очень достойно держится, и я горжусь, что он так ко всему выдержанно относится.  

— Он все читает и смотрит?  

— Конечно, если по телевизору показывают. Захожу к нему в комнату, а он кричит: “Камила, вон там нас показывают!”. И мы бежим смотреть.  

— Руслан говорил, что он пытается оградить Дени от лишнего внимания.  

— Мы живем в такое время — телевизор, интернет, и все про все знают. Безусловно, мы стараемся, чтобы не было лишних вопросов. Но дети в этом возрасте очень жестоки, как правило. Возникают подколы, издевки. Мы пытаемся уберечь его от этого. От того влияния, которое может принести ему боль и переживание.  

— То есть Дени переживает, но не настолько, чтобы, например, плакать?

— Нет, он не переживает. То есть глубоко внутри, конечно. А так он даже кайфует от этой ситуации, вот все ему звонят, тети, дяди: Дени, мы тебя по телевизору видели. Он веселится, в интернет заходит — ищет про себя информацию.  

— Но у Дени нет телефона, вся связь через папу…  

— Да. Сотового телефона нет, потому что, если включат его телефон, я представляю, что начнется. Даже мне звонят постоянно, но я не беру трубку или сразу говорю “до свидания”. А он-то маленький…
 
— А Дени не говорит: “Я скучаю по маме”?  

— Да нет. Они же общаются, разговаривают по телефону.  

— Почему же она упорно заявляет, что между ними нет общения?  

— Я не сижу в ее голове и не читаю ее мыслей. Многих ее высказываний я не понимаю. Она говорит как мать — то, что думает. А может, это пиар, я в этом не разбираюсь.  

— Дени не говорит: “Папа, помирись с мамой”?  

— Дело в том, что никто ни с кем не ссорился. Наоборот, он маме говорил: “Мама, договорись с папой, почему ты не идешь на уступки? Не было бы конфликта”. Папа с Кристиной перезваниваются, и Дени с ней общается. Они разговаривают. Нет ограничений. Вот говорят: Руслан Байсаров похитил сына у Кристины Орбакайте. А он что, не его сын? Тем более если сам ребенок хочет жить с отцом.  

— А ты могла предположить, что когда-нибудь что-то подобное случится?

— Я абсолютно не исключала этого. Такие конфликты не редкость. Так бывает, что родители не могут поделить детей. Это нормальный стандартный конфликт. Я всегда знала, что однажды Дени захочет остаться с папой — и будет скандал.  

— Дени тянулся к папе, потому что мама уделяла ему мало времени?  

— Нет. Дени всегда тянулся к папе, точно так же как и к маме, это не вызвано ничем. Просто ему часто было одиноко, он все время находился с чужими людьми — мама на гастролях, зарабатывает деньги. Конечно, он чувствует там себя покинутым, ему неуютно, когда он только с нянями. Он звонил мне и говорил: “Камила, я скучаю, сходи со мной в кино”. А тут всегда дома кто-то есть. Есть с кем поиграть.  

— Отец играет с вами? Как вы вообще проводите вместе время?

— Каждый день выгуливаем собак всей семьей. У нас два лабрадора. Один — мой, другой — Дени. Играем вместе. Папа с ним всегда на охоту, на рыбалку ездит, катается с ним на машине.  

— После случившегося ты не общалась с Кристиной?  

— Я никогда с ней тесно не общалась, только на общих мероприятиях виделись — на дне рождения Дени, например.  

— Дома вы обсуждаете сложившуюся ситуацию?  

— Мы стараемся не говорить об этом. Мы все прекрасно знаем, сколько можно это все мусолить. Хотя мы идем на контакт с прессой. Нам нечего скрывать и нечего придумывать.  

— Кристина утверждает, что на Дени оказывается давление…  

— Купить любовь ребенка невозможно. Ни подарки, ни уговоры, ни угрозы не помогут скрыть правды. Дени — ребенок, он говорит, что он чувствует, что он хочет. Не понимаю, почему Кристина так все преподносит, будто мы его своровали, зомбируем. После конференции мы думали, что все закончится, но все равно все стали говорить, что ребенок зомбирован. Где он зомбирован? Он нормальный, веселый парень, искренне говорит, что счастлив, что он с отцом. Я сейчас уезжала, он бегал с друзьями на детской площадке. Я, как старшая сестра, которая много времени с ним проводит, вообще не замечаю в нем каких-то изменений.  

— Говорят, что с ним работают хорошие психологи.  

— Какие психологи? Ни няня, ни домработница — никто в нашем доме эту тему не поднимает. Кроме меня и папы. Если Дени нам что-то говорит, мы обсуждаем эту тему, но больше никто.
 
— А как живет твоя мама?  

— Нормально. А что?  

— Когда твои родители расстались, ты сразу переехала к отцу?  

— Нет, я к нему не переехала, мне удается совмещать жизнь на два дома. Я живу и с папой, и с мамой. Воспитание у ребенка должно быть и папино, и мамино. К маме я тоже часто езжу, мы с ней постоянно отдыхаем вместе. Я равное время провожу и у папы, и у мамы.  

— Чем занимается твоя мама?  

— У нее своя компания по организации праздников, мероприятий.  

— И все-таки большую часть времени ты проводишь в доме отца… В каком возрасте ты уехала от мамы?  

— Я ни от кого не уезжала. Я всегда жила и с папой, и с мамой. Если я говорила: мама, я хочу к папе уехать, она: пожалуйста! Папа, я хочу к маме — пожалуйста. Никаких ограничений. Такого, чтобы папа закрывал меня в комнате со словами “нет, никуда не поедешь”, никогда не было. Я могу на неделю уехать к маме, а неделю жить с папой. Вот у мамы дома ноутбук забыла.  

— У мамы своя семья?  

— Мама вышла замуж, но детей у нее больше нет. Так что я одна.  

— Как складываются у тебя отношения с новой женой отца?  

— У нас отличные, дружеские отношения. Она — часть нашей семьи.  

— Твои младшие брат и сестра тоже общаются со своей мамой?  

— Конечно.  

— Я все равно не перестаю удивляться, почему все четверо детей живут вдали от матерей. Руслан — такой хороший отец?  

— Да, он хороший отец. Каждый день провожает нас в школу, забирает из школы, вечера мы тоже проводим вместе. Почему это вызывает удивление? Во многих семьях на Востоке дети остаются с отцом — это прежде всего желание детей. Но в то же время мы абсолютно свободны. Захотели — поехали к маме. Нас никто не держит.  

— Руслан — строгий отец?  

— Я бы не сказала.  

— За “двойки” не ругает?  

— Нет. Он относится с пониманием. Папа тоже был маленьким, тоже совершал в детстве ошибки — например, мог разбить окно в здании школы. Через это все дети проходят.  

— Есть все-таки вещи, за которые отец тебя может пожурить?

— Честно говоря, я не помню таких моментов, чтобы меня ругали за что-то. У нас с отцом очень дружеские отношения, мы все можем обсудить, поговорить на любые темы. Мы вместе ходим в магазин, он советует, что мне идет, что нет. И никогда никаких проблем у нас не возникает.  

— А если тебе нужен чисто женский совет?  

— Для этого у меня есть мама.  

— Руслан тебя не ограничивает в деньгах?

— Понятно, что баловать детей нельзя. Но в принципе у нас нет каких-то ограничений в одежде или еще в чем-то, абсолютно нет.  

— А сколько он дает на карманные расходы?  

— Дает, сколько мне нужно.  

— Отец выводит тебя на светские мероприятия?  

— Папа вообще не любит светиться. Только если наши близкие друзья устраивают праздники, тогда папа берет меня и Дени.  

— Камила, твой папа — миллионер, наверняка твоя жизнь отличается от жизни среднестатистического ребенка. 

— Я бы не сказала, что есть какое-то отличие между детьми миллионеров и обычными детьми. Я живу как все… Рано утром просыпаюсь, иду в школу, после учебы бегу на курсы в МГУ. Мне же поступать в этом году. Планирую на факультет истории искусств. Так что ничего особенного…  

— По стопам отца не хочешь пойти? Почему не выбрала экономический факультет?

— Нет, я в этом не сильна.  

— А помимо учебы у тебя есть другие увлечения?  

— Я фитнесом занимаюсь, хожу в спортивный клуб.  

— В школе как учишься?  

— Стараюсь в любом случае. На самом деле для меня школа — это тяжкое время. Ненавижу просыпаться рано утром. Но я понимаю, что это необходимо — у девушки должно быть образование.  

— Как Дени учится?  

— В отличие от меня он очень хорошо учится. Он такой старательный. Дени ведь одно время хотел стать изобретателем. Сейчас планирует вырасти бизнесменом, как папа. Ему нравится заниматься. Перед школой мы вместе ездили покупать портфели, тетрадки — так он тщательно выбирал, что ему нужно, чтобы не забыть. Его радует весь процесс учебы. По-английски он уже говорит так же, как я. Свободно.  

— Камила, а ты готовить умеешь?  

— Да, конечно. Не идеально, но что-то приготовить смогу.  

— Как правило, чеченские женщины — хранительницы домашнего очага. А ты ведь хочешь сделать карьеру?

— Можно совмещать приятное с полезным. Я современная девушка. Почему я не могу выйти замуж, иметь семью и заниматься любимым делом?  

— У Кристины, как видишь, так не получилось.  

— У Кристины не получилось, а у меня получится. Я же не Кристина.  

— Ты учишься в не совсем обычной школе — в классе не больше 10 человек.

— В моем классе всего два человека — я и еще один мальчик. Нас готовят именно к поступлению в вуз. А в младших классах, где учится Дени, насчитывается от 15 до 20 человек. Помимо уроков у них там проводят кучу дополнительных занятий.  

— Тебя всегда сопровождает охрана?

— Да, конечно.  

— Неужели не напрягает?  

— Ко всему со временем привыкаешь. Я понимаю, глупо от этого убегать и отказываться. Если мой отец говорит, что охрана мне необходима, значит, это просто норма безопасности.  

— У тебя есть друзья из простых семей?  

— Да, конечно. Их очень много. У меня нет ограничений, как у многих подростков нашего возраста. Я не причисляю себя к “золотой молодежи”. Считаю, что, пока мы живем за счет родителей, мы все равны. Мы ничего еще в жизни не достигли. Когда пройдет время и каждый будет достигать высот, тогда уже можно будет говорить о каком-то неравенстве. Сейчас это неактуально.  

— Ты живешь на Рублевке. Откуда здесь дети из обычных семей?  

— Раньше я училась в другой школе, где были дети из более простых семей. Потом здесь же бывают ребята из соседних поселков. Но в принципе мое окружение — это дети папиных друзей. С ними я выросла, мы с детства были вместе. И Дени с ними тоже общается.  

— Ты когда-нибудь ездила на метро?  

— Да, конечно, ездила, под землей очень классно, интересно — с друзьями и подружками каталась на метро. Но каждый день… не представляю.  

— Руслан считает, что, когда Дени достигнет совершеннолетия, он может ехать куда захочет. Ты допускаешь мысль, что можешь уехать за границу?  

— Я не хочу отсюда уезжать. Я тут родилась, тут мои друзья, родители. Не считаю нужным менять одну страну на другую. Конечно, у меня всегда есть возможность улететь за границу. Но я предпочитаю там отдыхать. Языковая практика мне тоже уже не требуется. Я свободно владею английским, учу испанский. И потом я не считаю, что в России нет будущего.