Однако надо понимать, что ЕСПЧ наложить арест на имущество страны не может. Буквально накануне экс-заместитель бывшего днепропетровского губернатора Игоря Коломойского Геннадий Корбан, являющийся соучредителем ряда фирм, подконтрольных группе «Приват», в интервью украинскому изданию «Главком» тоже пообещал организовать арест российской госсобственности за рубежом в ответ на национализацию в Крыму его бизнес-активов. Но он собирается это делать через Гаагский трибунал.
«Вон Ходорковский продал ЮКОС, получил решение на 50 миллиардов долларов, поверьте, он получит свои деньги. Так же и здесь. Подобная конфискация собственности — они это называют «национализация», но это конфискация, это экспроприация по своей природе — будет возмещена. В мире существуют инструменты, при помощи которых можно компенсировать себе стоимость этой собственности. Получив решение трибунала, мы спокойно с этим решением наложим аресты и изымем любую собственность Российской Федерации, находящуюся за рубежом, которая соответствует этой оценке», — раскрыл свои планы Корбан. При этом он пояснил, что «сейчас оценку проводят адвокаты, квалифицированные люди, для подачи иска в Гаагский трибунал».
Читайте материал: Виктор Хреков рассказал о защите российской собственности за рубежом
И вот здесь, как говорится, бизнесмен запутался в терминах. Гаагским трибуналом называют Международный уголовный суд, в компетенцию которого входит преследование лиц, ответственных за геноцид, военные преступления, преступления против человечности. Национализация трех гостиниц и шестнадцати заправок, принадлежащих группе «Приват» в Крыму, никак не тянет на геноцид.
Возможно, Корбан имел в виду Арбитражный суд в Гааге, который трибуналом до сей поры никто не называл? Именно этот суд принимал решение об удовлетворении иска акционеров Group Menatep Limited, представляющих интересы нефтяной компании ЮКОС, о взыскании с России более 50 миллиардов долларов в качестве компенсации за ущерб, причиненный в результате ее принудительного банкротства. Однако здесь надо принять во внимание, что Арбитражный суд в Гааге является третейским судом. То есть рассмотрение иска там может состояться, только если есть согласие на участие в процессе обеих сторон. В его уставе так и записано: «В отсутствие заблаговременного соглашения об ином ППТС может рассмотреть дело только с согласия всех спорящих сторон». Когда начался арбитраж по делу ЮКОСа в 2004 году, Россия ответила согласием на запрос истцов участвовать в этом процессе. Но захочет ли Россия иметь дело в Международном третейском суде с группой Коломойского?
Ситуацию «МК» прокомментировала Раиса Анпилогова, член Международного союза адвокатов, специалист по международному праву и международным отношениям.
— На участие в третейском суде, который находится в Гааге, необходимо согласие всех сторон. Стороны, договариваясь на третейское судейство, сразу принимают на себя обязательства выполнения решений этого суда. Наложения ареста третейские суды вообще-то не делают. В одностороннем порядке можно подать заявление в какой-нибудь другой международный арбитражный суд. И там будет исполнительное производство.
— Почему же тогда группа «Приват» заявляет о возможности подачи иска именно в Арбитражный суд в Гааге?
— Вы знаете, заявления можно сделать для того, чтобы обозначить свои намерения. А потом уже определится, куда именно подавать иск. Видно, намерение подать в суд у них есть. А в какой именно — пока не определили. Вопрос, видимо, до конца еще не проработали.
«В каждом обществе есть свои законы. На Украине свои законы, в России — свои, в Америке — свои. А есть, будем так говорить, законы человеческие. Или законы Божьи. Согласно этим законам я могу действовать «око за око — зуб за зуб», — пояснил свои правовые обоснования Геннадий Корбан. Согласно этому закону «зуб за зуб» Корбан предлагает вообще изъять большую часть собственности российских бизнесменов в Незалежной. В качестве возможных «искупительных жертв», которые следует отобрать у хозяев и передать, видимо, верным украинским олигархам, Корбан назвал Николаевский глиноземный завод, Запорожский алюминиевый комбинат, Побужский ферроникелевый комбинат, Днепропетровский металлургический завод имени Петровского, а также активы украинских филиалов российских банков. Учитывая, что все эти предприятия находятся на территории Украины, где сейчас творится правовой беспредел, не исключено, что они рано или поздно действительно будут конфискованы. А вот с российской собственностью за рубежом все не так радужно, как представляет себе замминистра юстиции и бывший заместитель Коломойского.
Из досье «МК»: как арестовывают за границей государственную собственность
Практика ареста государственного имущества весьма сложна — в первую очередь потому, что нет единой нормативно-правовой базы. В 2004 году Генассамблея ООН приняла Конвенцию ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности. По идее, именно этот документ должен работать в случае ареста госимущества по требованию частных лиц или других государств. Однако конвенция до сих пор не ратифицирована требуемым числом стран (всего — 30 государств, включая Россию, подписавшую документ в 2006-м). Таким образом, в каждом случае приходится действовать, что называется, по ситуации, подключая к решению вопроса различного рода инстанции — от Международного морского трибунала до Арбитражного суда Торговой палаты Стокгольма.
Так, в октябре 2012 года в порту Ганы был арестован корабль ВМС Аргентины «Libertad» — это произошло по запросу хедж-фонда «Elliot Capital Management», основанного бизнесменом Полом Сингером. Дело в том, что фонд в 2002 году выступил в роли одного из кредиторов Аргентины, объявившей дефолт. Позднее страна добилась реструктуризации долгов, в соответствии с которой кредиторы получали назад лишь 30% своих средств. Британский и американский суды признали требования фонда о возвращении полной денежной суммы законными, что и стало основанием для ареста имущества. Однако в декабре Международный морской трибунал вынес решение, согласно которому военные корабли не могут быть объектами частных исков, и «Libertad» был отпущен.
Для России наиболее резонансным случаем стало, разумеется, дело компании NOGA в начале 2000-х, в рамках которого эта фирма неоднократно предпринимала попытки ареста российского имущества за рубежом. Так, были арестованы счета нескольких банков (позднее аресты сняли), парусник «Седов» (арест был снят, когда удалось доказать, что судно не может считаться госсобственностью); была попытка ареста двух истребителей на авиасалоне во Франции, однако самолеты быстро покинули территорию страны.
Позднее, в 2006 году, в Кельне немецкий предприниматель Франц Зедельмайер сумел получить контроль над принадлежавшим России зданием бывшего торгового представительства СССР. Решение было принято Арбитражным судом Торговой палаты Стокгольма в рамках выплаты компенсации предпринимателю за потерю инвестиций в Санкт-Петербурге в 90-х годах. Адвокаты Зедельмайера смогли доказать, что здание не использовалось в государственных целях и потому может быть отсужено. Ранее именно этот фактор стал причиной неудачи истца при попытке наложить арест на «Русский дом» в Берлине — тогда суд признал, что здание осуществляет внешнеполитические функции РФ и имеет госиммунитет.
