Обмани пандемию, соседей, себя

Игорь Шумейко
Писатель

Октябрь, два телерепортажа из Бельгии, так сказать, с  гребня «второй волны». Антверпен,  толпы танцуют, веселятся,  все без масок, мэр гневно  комментирует: «Это безответственно!»  И следом  другой город,  кажется Гент, на фоне схожей тусовки  мэр выносит  иной вердикт: «Это бесчестно!»  

Я отодвинул пульт, приник, страшно захотелось уяснить: в чем бесчестность? Совершенно открыто игнорируют. Честно, не скрывая лиц, кричат в телекамеру:  «Я не верю в вирус! Да это обычный грипп! Мы устали от карантина! Нам  надоели эти маски!»

Уточнений так и не дождался: карнавальные толпы куда красочней городского зануды — в отпущенные секунды репортажа мэра больше не вместили. 

И в наших новостях, если дают слово, — повтор доводов тех бельгийских тусовщиков: «Не верю!» Мелькали и драки в супермаркетах: быдл… пардон, «КОВИД-диссиденты» орут на персонал. Там из «противомасочных аргументов» расслышать можно лишь: «Я твои вирусы…» — и далее «бип-бип-бип».

Разъяснил ту «бесчестность» повтор сюжета  о врачах  «Коммунарки». Из героев  запомнил Камилу Туйчиеву —  честно сказать, потому, что она красивая молодая девушка.  И такой кошмар — её дневник: 

Все дни слились в один. В первый выходной почти 20 часов просто лежала в постели без света и звуков вокруг — и это был кайф… Лицо привыкло и стало болеть чуть меньше. Почки привыкли практически останавливать свою работу на полдня, но активно работать в выходной день, когда ты много пьешь. Мозг привык отключаться и уходить в сон, когда нужно… Сейчас тяжело всем. Кому-то плохо от скуки дома, кто-то не может пойти в бассейн, у кого-то кончаются деньги на еду… Кому  тяжелее, кому легче,  сравнивать смысла нет:  нам всем дано то, что мы в силах перенести(...)

И фото: красивое лицо с жуткими  «масочными  морщинами».  

Провел маленький мысленный эксперимент. Если «неверящий в вирус», «реально смелый»,  все же заболеет — то:

1) Он запрется дома, прогонит родню, будет сам бороться: таблетками, имбирем (цена в пандемию скакнула с 300 до 7000 рублей),  чесноком (в Средние века — еще и средство от нечистой силы). В общем, тем, во что верит.  Справится,  или, не дай Бог, нет — тут всё честно. 

2) Но если он пойдет в больницу, вызовет врачей (которые эти маски носят 8 часов в день  несколько месяцев)  — то…

И что-то мне подсказывает: так и поступят 99,9% «бравирующих, протестующих, не верящих в вирус или маски от него».

До года №2020 (помнится, в дни праздничных ёлок и «Огоньков» его называли «счастливым»: 20 и 20 — старая аналогия с  автобусными  билетами) маска считалась синонимом  лицемерия. «Он нацепил маску сочувствия», «Под маской дружбы скрывался…».  Лермонтов  писал «Маскарад», Ленин хвалил Льва Толстого за   «срывание всех и всяческих масок» — а мы повторяли это в школьных сочинениях. 

Занятно, картина лермонтово-толстовских времен развернулась на 180 градусов: теперь «лицемерие» — быть без маски.

Помимо смертностей, числа тестов, процент одевших маску, даже сам стиль её ношения — новая характеристика нации.   Россия — почти в благополучной половине по «масочному уровню». Но, разумеется, не без своего стиля. Знак законопослушания: маска налицо. Знак нетерпения: «налицо»,  но не совсем на лице. Словно главная цель маски — прикрыть зону (возможного) второго подбородка. Маска на шее, «рашен стайл». 

Представляю взгляды многих моих студентов:  без маски — бравый, с маской на шее — возможно, ироничный. Носящий  строго в стиле разработанном «модельерами Роспотребнадзора» — в лучшем случае, осторожный.

В центре внимания мира — вакцинная гонка. Но что-то опять подсказывает: когда эта «пробирка спасения»,  «чаша Грааля»,  вожделенная вакцина  явится в обыденные  поликлиники, спасительный ореол быстро потускнеет.  

«Неверящие в маски» поверят в прививки? Модераторы анти-прививочной кампании сделают исключение для COVID-19? 

При всех открытиях (интересно, поспеют ли результаты гамалеевского изобретения к следующей «нобелевской неделе»?), миллиардных инвестициях в супер-лаборатории, главным средством борьбы остается старый-добрый средневековый  карантин.   

Именно в Северной Италии, главной евро-жертве «первой волны»  придумали средство: Quarantina (в переводе с языка Данте: «40 дней»). В Генуе, Венеции  прибывшие купцы изолировались на этот срок.  Вдуматься — некий вариант католического Чистилища. Неотвратимая инстанция, после которой или рай Венеции, или… 

В отсутствие градусников,  тестов, только отмеренная порция времени, «40-дневка», почиталась главным врачом-диагностом. 

(Православные, не признавая Чистилища, тоже отмечает сороковины.  Душа на развилке Рай/Ад  держится 40 дней. Последний Карантин).

 

Но… Карантин хорошо работал в Средневековье только вкупе с… «аутодафе»! Даже в просвещенной  Женеве  нарушителей карантина  публично сжигали.

М-да… костры на площадях в эпоху  борьбы с Глобальным потеплением — Грета Тунерг не одобрит.  

О первом в России карантине, холерном, 1830 года, превращенном  одним из «пострадавших от него»  в «Болдинскую осень», и  прочих карантинно-масочных противоречиях я вспоминал 5 мая (первая прогулка по закрытой Москве). Точно писал Ницше, а сегодня поет Юлия Чичерина: «Что не убивает, то укрепляет».  Пушкинское преодоление,  продвижение расклада «честность/нечестность»  вместо «смелость/покорность» —  все примеры полезны. Некоторые даже забавны.

Где-то в середине сентября заглянул к заму главреда  журнала, где порой публикуются мои тексты и где работает очень красивая, высокого полета молодая дама. Название, имена опускаю по высокопарно-старинному правилу: «Джентльмены не выдают своих побед».   

Я покидал редакцию как раз в момент, когда впорхнувшая красавица сбросила маску на ближайший к вешалке стол, и, кивнув мне,  направилась к освободившемуся заму. А тот, придавая мне дополнительный импульс, крикнул: «Давай! Сегодня до двух  успеешь застать их всех!» 

Обернувшись, я мимикой-жестом заверил:  «Не подведу!» — и, действительно поспешая, «на автомате» нацепил маску, хлопнул  дверью и, замороченный редакционным заданием,  только подходя к метро, сообразил, что  обоняю букет её дыхания,  губ, косметики. Прям-таки «ворованный воздух», оброненный знаменитым поэтом образ, настиг меня у метро «Полянка» в самой конкретно-физической форме.  Вот, собственно, и вся «победа» — превратил  «карантинное ограничение» в микро-приключение.

А на той встрече мне и правда, удалось «застать всех», В переговорную  двое вошли без масок, третий  снял через минуту.  И только я под нежно-голубоватой полоской скрывал блаженную улыбку, расплывающуюся, наверное, до  полно-идиотской. 

Забавляла сама ситуация: ответственный разговор, серьезные люди, галстуки — а я полностью свободен, волен предаваться любым аллюзиям, воспоминаниям, вдохновляемый (в обеих смыслах) её маской.  

Вот еще неожиданный резон: сие рекомендованное Роспотребнадзором устройство помогает безнаказанно скрыть эмоции.  

         Маска – свобода личности и мимики, вплоть до ухмылки!     

Попрощались мы тогда с помощью нынешней замены рукопожатью: кулак-в-кулак. Вполне боксерское приветствие уже утвердилось, и, затянись всё это надолго, — что станет с известным, важным в некоторых кругах определением «рукопожатен/нерукопожатен»? (В ушах звенит фоном: «О! После этой книги он стал для меня нерукопожатен!») Как теперь: КулакоУдаряем? А «нерукопожатны», получается, теперь все? О, КОВИД  надо победить, хотя бы во избежание такого подрыва фундаментальных понятий!

  

Другие записи в блоге

Самое интересное в блоге

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру