Эх, насколько же хрупко наше скромное женское счастье! Мне пришлось еще раз задуматься об этом, выдавая замуж … свою собаку!
Французскую бульдожку подарили мне на день рождения. Я назвала ее Шанель, а она принялась грызть мои туфли. Через полгода Шанель, наконец, перестала гадить, где попало, и я вздохнула с облегчением… Но тут зазвонил телефон. Приятный мужской баритон вежливо осведомился:
- Совокупиться не желаете? Слышал, вы уже готовы.
- Что, простите? – опешила я.
- Да мне соседка ваша телефончик дала, видела вас во дворе. Говорит: тоскуете сильно, вязаться пора.
От возмущения я бросила трубку. А потом вспомнила: ну да, соседка по двору, пока ее болонка назойливо тявкала на Шанель, так же нудно втемяшивала мне что-то про собачье потомство. Прозвонившись в клуб «французских бульдоговодов», я впервые узнала, что «прокормить», «убрать» и «выгулять» – ещё не все мытарства на тернистом пути собаковладения. Инструктор сообщил мне, что по достижении собачьей девочкой половой зрелости (8-12 месяцев) - во избежание проблем в собачьей гинекологии – сучку (пардон!) требуется «развязать». Иначе говоря, выдать замуж.
Чтобы сделать это «как положено», «по-людски», надо найти подходящего жениха. К нему предъявляется набор требований, сделавший бы честь любому двуногому жениху. Он должен быть из приличной семьи (это касается и семьи его хозяев, и его собственной родословной), в порядке должны быть и его документы (удостоверяющие породу и наличие прививок). Желательно, чтобы жених имел отменный экстерьер (внешний вид) и впечатляющие физические возможности. Он должен быть достаточно молод (чтобы быть активным в сексе), но и не чересчур юн (неопытные нам ни к чему!). Достойным должно быть и материальное положение: чтобы стать качественным «производителем», кобелю необходимо полноценно питаться и наблюдаться у собачьего доктора. А также содержать алиментного щенка, которого сторона невесты обязана выдать стороне жениха в случае успешной свадьбы – то есть, вязки. В завершение ликбеза инструктор клуба заявил, что у него есть на примете «приятный во всех отношениях» собачий жених и дал мне его телефон.
Так я сама оказалась в шкуре мужчины, которого приняла за телефонного маньяка. Но тогда я еще не знала, что говорить «мы» о своей собаке и «вы» о собаке чужой (подразумевая ее молчаливую солидарность с хозяином) принято в среде заядлых собаководов.
…Набираю номер «французского жениха» и понимаю, что сформулировать вопрос, действительно, не так уж просто:
- Здравствуйте, вы э-э… девочку не желаете? – мямлю я мужику, снявшему трубку. – Ну, в смысле – вы с кобелем…
Мужик реагирует адекватно и сразу:
- И какие вы?
Я сообщаю возраст, вес и рост Шанельки и выясняю «параметры» жениха. Мы вроде бы подходим друг другу, и я приглашаю жениха с хозяином прийти к нам во двор для знакомства. Мне почему-то кажется, что «интимной связи» должно предшествовать хотя бы одно свидание.
- Да вы что! - возмущается хозяин жениха. – Перед совокуплением нас ни в коем случае нельзя травмировать походом в чужой двор!
Выясняется, что в предшествующие свадьбе дни жених соблюдает особый щадящий режим и не отходит далеко от дома, чтобы его не нервировали всякие новые запахи и впечатления.
Надо же, а мне данное событие отчего-то виделось совсем по-другому… Вот она, такая невинная, ни о чём не подозревая, резвится на природе. А тут он - собачий мачо – одним мощным прыжком настигает жертву и, не дав ей опомниться – увы и ах! А оказалось, всё наоборот: это жених ни о чём не подозревает вплоть до самой брачной ночи. А за час до нее кобелю вообще рекомендуется сытно откушать и отойти к послеобеденному сну в собственном доме, чтобы проснуться уже от «запаха женщины»… В общем, в случае чего: «Невиноватый я! Она сама пришла!»
Чтобы расстаться с невинностью, нам с Шанелькой приходится самим топать домой к жениху. И не одним, а в сопровождении инструктора по собачьим связям, работающего в режиме почасовой оплаты стороной невесты. Что ж, женский пол был испокон веку выносливее.
Дверь открывает по-деловому настроенный мужчина средних лет, бесцеремонно осматривает меня с головы до ног и произносит:
- А, девочка! Отлично! Проходите сюда и становитесь на четвереньки.
В первую секунду я напрягаюсь: а по тому ли адресу я пришла? И не попала ли часом в притон для зоофилов? Но, опасаясь вновь проявить недостойную собаковода мнительность, покорно принимаюсь устанавливать раком свою напуганную собаку. Сторона жениха (которого я нигде, кстати, не наблюдаю) реагирует на это холодно:
- Вы меня не поняли. Я имел в виду вас. А собак – потом.
Эх, чего не сделаешь для продолжения рода любимой собачки! Кидаю умоляющий взгляд на инструктора. Но он, несмотря на почасовую оплату, соблюдает молчаливый нейтралитет. Делать нечего: принимаю неприличную позу и жду…
Дальнейшие события можно показывать зоофилам в качестве жесткого порно. По команде инструктора распахивается дверь и откуда-то из недр квартиры прямо на меня несется французский бульдог в состоянии «полной и безоговорочной» эрекции. В последний момент мне в руки суют задом наперёд мою собаку и кричат: «Подставляй!» Двое других тем временем хватают жениха… Мы фиксируем жениха и невесту в позе продолжения рода. А дальше все происходит так быстро, что я даже не успеваю заметить, что, собственно, это было - и было ли вообще? Продолжительностью собачьи утехи меня не поражают. Впрочем, стыдливо осекаю я сама себя, тут главное качество, а не количество.
Затем мне велят в течение получаса держать свою несчастную живность вниз головой за задние лапы. Жених же делает вид, что ничего особенного не случилось, и высокомерно отвергает наше предложение вместе погулять на соседней лужайке. Потом он вообще ложится спать в лучших традициях мужского эгоизма. Его хозяин вместе с инструктором по собачьим связям довольно бесцеремонно высчитывают наш с невестой цикл, записывают наш телефон и требуют явиться через неделю для «повторного оплодотворения» – чтобы уж наверняка…
Вот уж никогда не могла подумать, что собачья любовь нуждается в такой основательной помощи со стороны человека! Я чувствовала себя так, будто это меня обесчестили при помощи инструктора… А через пару дней у меня снова зазвонил телефон. Это был хозяин жениха.
- Вы произвели на нас глубокое впечатление, - с придыханием произнес он. - Давайте встретимся ещё раз!
Я отвечаю, что, безусловно, мы придем – как договаривались.
- Вы меня не поняли, - он ухмыльнулся (при этом мне почему-то представилась слюнявая морда его питомца), - я имел в виду вас...
На сей раз я швырнула трубку по делу. И подговорила свою собаку не встречаться больше с этим мерзавцем и питомцем мерзавца. Мы ушли в глубокое подполье, отказав жениху в дальнейшей ласке. Шанель проявила женскую солидарность и не подала никаких признаков беременности от этого подонка.
Но сторона неудавшегося жениха принялась нас преследовать, подозревая в том, что мы утаили беременность с целью втихаря родить и зажать дорогостоящего алиментного щенка. Возмутившись, мы предоставили жениху медицинское заключение об отсутствии беременности. Лично от себя я ехидно добавила, что в результате того невразумительного действия, которое мне довелось наблюдать, можно получить разве что невроз, но никак не приплод. Тогда сторона жениха со всей обывательской склочностью обвинила нас в бесплодии. «Ничего, - успокоила я свою оскорблённую собаку, - даже, если это так. Как говорил восточный мудрец: «Уж лучше буду я один, чем вместе с кем попало!»
А вскоре моя Шанель вполне самостоятельно вышла замуж. Правда, вступила в явный мезальянс: подцепила в парке какого-то беспородного барбоса. Но какого добродушного и обаятельного, черт возьми! Я даже не обиделась, что она сделала меня бабушкой целой кучи очаровательных дворняжек. Подумаешь, что они ничего не стоят! Сейчас немного подращу и раздам в добрые руки. Главное, что теперь моя девочка счастлива!
