— Владимир, в каком виде в вашей программе присутствует народ?
— В нескольких ипостасях. На сцене присутствует сам Воробьев, главы ряда проблемных муниципальных образований, а так как в последней программе речь шла о проблемах с застройщиками и градостроительной политике, то были и представители тех компаний, которые подверглись жесткой критике. Напротив них сидели люди, возмущенные тем, что происходит в этих муниципалитетах. Были представители Общественной палаты Московской области, действовал call-центр, куда люди звонили. Также присылали сообщения на Twitter. И все это потом, естественно, озвучивалось.
— И это не были заранее заготовленные вопросы?
— Вообще никаких заготовок не было и быть не могло по определению! Общение оказалось очень жестким, живым, конкретным, то есть это не был отчет съезду о проделанной работе в стилистике ЦК КПСС 85-го года. Люди говорили о своих проблемах, тут же сидел глава муниципального образования, который отдувался как мог, пытался что-то объяснить. Здесь же застройщик, которому объясняли, что необходимо сначала сдавать детские учреждения, а потом уже пытаться продавать квартиры. В результате мы пытались найти какие-то совместные решения, компромиссы, которые устраивали жителей, а потом уж застройщиков и власть.
— Это г-н Воробьев предложил вам вести такой формат?
— Да. Мы с Андреем знакомы уже лет 10—15. У нас очень хорошие отношения — идти к людям. Все же видели, что, когда возникли проблемы на МКАД и было решение об ограничении движения грузовиков, Андрей Юрьевич вышел на радио и общался с водителями грузовиков. А приглашение от него возникло просто в результате беседы. Я же сам житель Подмосковья и задавал ему вопросы, которые и меня раздражали. В частности, почему там столько некрасивых зданий. Непосредственно же идея возникла в таком виде после того, как Андрей пришел ко мне на «Вести-FM», и ему в прямом эфире звонили жители Подмосковья и задавали вопросы.
— Вы обговаривали условия ведения эфира?
— Да, я поставил очень жесткие условия. Во-первых, я сказал, что я буду это делать бесплатно. Для меня этот вопрос был скорее социальным, личной ответственности, поэтому я отказался от всяких выплат.
— Но время сейчас циничное, и люди вам могут не поверить. Они подумают: хорошо, не за деньги, так, значит, что-то он другое хочет попросить для себя у будущего губернатора…
— Если исходить из этой логики, у меня нет проблемы иметь выгоды от будущего губернатора, так как я знаком с ним много лет. Понимаете, человек должен получать за свою работу денег столько, сколько его труд стоит, либо делать это в качестве благотворительности. Моя работа стоит дорого, но брать деньги с жителей Подмосковья — это неправильно, потому что есть проблемы у региона. Я и так много зарабатываю.
— Каким было ваше второе требование?
— Прямое общение с людьми. Единственное — то, что власть предварительно определяет круг вопросов, то есть какие темы обсуждаются. Ведь невозможно все свести в одну передачу: и здравоохранение, и ЖКХ, и градостроительный комплекс, и миграционные проблемы…
— Насколько Воробьев в этом смысле адекватный политик, я имею в виду в медийном плане? Вспоминается, что Юрий Лужков мог работать только с Борисом Ноткиным, а после — с Павлом Гореловым и ни с кем другим.
— На моем месте мог оказаться любой другой ведущий, и не думаю, что для г-на Воробьева это принципиально. Здесь важен не тот, кто ведет, а важны люди и власть, входящие в прямой диалог. Причем муниципальных глав здесь уже недостаточно, так как зачастую муниципальные власти хитрят, окружая себя своими общественниками, а реально возмущенные люди не имеют возможности донести до них свою точку зрения. Вот поэтому здесь еще важно присутствие представителей Общественной палаты Московской области, то есть совершенно независимых и неангажированных людей.
— Но вы в программе не только модератор?
— Нет, прежде всего именно модератор. Конечно, если кто-то из представителей власти попытается уйти от ответа, то я постараюсь пожестче сформулировать вопрос, не более того. В этой передаче я стараюсь себя минимализировать, чтобы как можно больше людей сумело задать свои вопросы.
— И вы никак не пытаетесь подыграть кандидату в губернаторы?
— А как можно там подыграть? Данный формат просто не подразумевает этого. Жесткий и ясный вопрос — жесткий и ясный ответ. Да и зачем кому-то подыгрывать — люди же смотрят! Им-то надо, чтобы их дома были сданы, чтобы вокруг было чисто, чтоб была возможность отвести детей в школу или детский сад и чтобы было куда поехать в больницу. Здесь не слова нужны, а дела.
— А у вас где дом в Подмосковье?
— С 93-го года я живу в Переделкине. Извините, я не рублевский. Мы очень близко дружили с семьей покойного Льва Ивановича Ошанина, я учился в одной школе с его детьми, в параллельных классах, поэтому для меня это еще и ностальгическое ощущение.
— Какие вы видите проблемы в Переделкине для себя, для жителей этого района?
— Лично там, где я живу, большая проблема — это то, что происходит с лесом, когда вдруг неожиданно лес исчезает. Говорят, что появился жук-короед, и начинают все вырубать по периметру, причем в опасной близости от дачного кооператива. Но ведь после этого нужно делать новые посадки. А если вместо новых посадок там окажется какой-нибудь замок, то тогда возникает вопрос: как фамилия-имя-отчество этого жука-короеда. Другая большая проблема — это свалки. Третья — переезды железных дорог, на которых иногда часами надо стоять ждать. Четвертая проблема — состояние дорог. Пятая — не дай бог что случилось — попробуйте доехать до больницы и посмотрите на качество этой больницы. Ну хорошо, одинцовские еще более-менее приличны, а те, кто живет подальше, — это просто беда.
