"В процессе формирования правительства президент старался максимально учитывать предложения премьер-министра", - так мой собеседник из окружения Путина ответил на вопрос о том, чьи назначения были идеей Михаила Владимировича, а чьи - Владимира Владимировича. Думаю, что мой визави мог бы так не деликатничать. Обычно премьер-министры путинской России не располагают особой свободой при формировании команды своих министров. Но правительство, которое появилось в России вечером 21 января 2020, несет в себе отчетливый отпечаток личности Михаила Мишустина. Среди новых вице-премьеров РФ два бывших заместителя Мишустина в его бытность главой налоговой службы (Алексей Оверчук и Дмитрий Григоренко) , а также его бывший однокурсник по Станкину, в свое время поставивший будущего главу российского правительства на коньки (Дмитрий Чернышенко) . Но при этом речь никоим образом не идет о фаворитизме и кумовстве. Будучи сам очень сильным управленцем и трудоголиком, Михаил Мишустин набрал в команду своих замов в Белом доме людей по своему образу и подобию.
Впрочем, не будем забегать вперед. Сначала следут сказать не о тех, кого новый премьер привел с собой в Белый дом, а о человеке, который занимает ключевую должность в правительстве еще со времен второго премьерства Путина. Я безумно обрадовался тому, что Антон Силуанов сохранил за собой должность министра финансов России. Но при этом меня не менее сильно обрадовало то обстоятельство, что одновременно тот же самый Антон Германович потерял должность первого вице-премьера РФ. Совмещение Силуановым этих двух постов было одним из главных дефектов конструкции кабинета Медведева – дефектов, которые обрекли прошлое правительство на потерю времени и бег на месте.
Чтобы объяснить свою позицию, а также указать на другие ликвидированные Мишустиным дефекты структуры прежнего правительства, я позволю себе привести отрывок из собранного знатоком современной экономической истории России Николаем Кротовым сборника баек «Жизнь и удивительные приключения в мире финансов». Вот как в этом сборнике бывший заместитель министра финансов РСФСР Андрей Зверев описывает то, что обычно происходило на заседаниях первого ельцинского правительства России под руководством председателя совета министров Ивана Силаева: «Зампремьера Инга Ивановна Гребешева, отвечавшая за «социалку», постоянно требовала денег — на больницы, школы, пенсии, пособия и так далее. (Министр финансов) Борис Федоров с (вице-премьером) Григорием Явлинским ее осаживали - «денег нет, кроме тех, что в бюджете». Это Гребешеву не останавливало. Ее поддерживали другие министры — Виктор Кисин (промышленность) и Геннадий Кулик (сельское хозяйство). На одном из заседаний правительства, на котором мне пришлось докладывать о финансировании летнего отдыха детей, я сообщил членам кабинета, что денег в бюджете на эти цели не предусмотрено. Гребешева мгновенно потребовала моего увольнения и только Иван Степанович (Силаев) взял меня под защиту. «Инга Ивановна, всех поувольнять недолго. А с кем работать будем?»
Актуальность этого эпизода состоит в том, что Андрей Зверев блестяще описал не только конкретных живых людей. Одновременно он охарактеризовал еще и «породы» правительственных функционеров, которые в обязательном порядке должны наличествовать в составе любого кабинета министров и взаимодействовать друг с другом в рамках четкой и понятной системы координат. Если упростить сложную схему, то таких обязательных «пород» чиновников министерского уровня четыре. Отраслевые лоббисты, которые должны агрессивно атаковать — приставлять (в фигуральном смысле, естественно) нож к горлу министра финансов и требовать у него денег, скажем, на нужды социального сектора. Министр финансов, обязанный защищать «замок с сокровищами государственной казны» - укрываться за его высокими стенами и высовываться из-за них только для того, что выкрикнуть свою обязательную сакраментальную реплику «денег нет, и не будет!» Еще в правительстве в обязательном порядке должен присутствовать ответственный за экономический рост — фигура, которая в зависимости от обстоятельств будет поддерживать либо министра финансов, либо отраслевых лоббистов. Ну и, наконец, последний, но при этом самый важный элемент конструкции - парящий над всеми прочими членами правительства премьер, призванный выполнять функции верховного арбитра, «вожака стаи» и определяющего курс пилота-навигатора.
В кабинете Медведева эта привычная управленческая схема была искривлена и не работала так, как надо. Апатичный и поверхностный премьер не выполнял функции «вожака стаи» и мотора правительства, а на министра финансов была повешена еще и ответственность за экономический рост. Справиться с этой ответственностью Силуанов не мог по определению. Как я уже много раз писал, как министр финансов Антон Германович — это точно человек на своем месте. Минфин в чиновничьих кругах считается сейчас образцово-показательным министерством. Но даже самый талантливый чиновник и управленец не может быть равным образом талантлив во всем. Таланты Силуанова лежат именно в сфере компетенции минфина — в области сохранения и приумножения средств государственной казны. Но для раскрутки экономического роста требуется не преумножавть средства казны, а их активно тратить. Получился конфликт интересов, «встроенный» в одного человека. Михаил Мишустин этот конфликт интересов ликвидировал.
Новый первый вице-премьер РФ Андрей Белоусов — блестящий экономист, идеолог национальных проектов, сторонник массированных государственных инвестиций в жизеннно важные для страны инфраструктурные проекты. Я познакомился с Андреем Белоусовым еще в период, когда в 2011 году он был «всего лишь» начальником департамента Белого дома. Но таланты доктора экономических наук Белоусова были настолько очевидными, что я ничуть не удивился , что вскоре его назначили сначала министром экономического развития, а потом и помощником президента. Из всего этого, правда, не вытекает, что жизнь Андрея Рэмовича как первого вице-премьера РФ будет простой и беспроблемной. Многие считают, что по складу личности Белоусов скорее эксперт и советник, неужели управленец. Но я надеюсь на то, что идеолог Белоусов и практик Мишустин сумеют создать эффективный и взаимодополняющий тандем.
Еще я очень порадовался тому, что в новом составе правительства остался прежний куратор социальной сферы — вице-премьер Татьяна Голикова. Набив себе шишки во время пребывания в должности министра здравоохранения и социального развития в кабинетах премьеров Зубкова и Путина, Татьяна Алексеевна извлекла уроки из своих и чужих ошибок и превратилась в специалиста очень высокого класса. В кабинете Медведева возможности Татьяны Алексеевны проявить эти свои качества были очень ограниченными. Сверху ее подпирал первый вице-премьер Силуанов имевший отчетливые, но не всегда верные представления о том, что именно следует делать в социальной сфере. В качестве же своих главных подчиненных вице-премьер Голикова имела команду министров, подобранную не ей и которую ей не позволили откорректировать. В кабинете министров Мишустина оба эти препятствия ликвидированы.
Теперь о «новобранцах» правительства. Два новых вице-премьера Алексей Оверчук и Дмитрий Григоренко ( по совместительству — новый руководитель аппарата Белого дома) были ключевыми членами команды Мишустина в налоговой службе. Оба рулили самостоятельными участками работы и считаются очень мощными управленцами ( немощных управленцев среди ближайшего окружения Мишустина в ФНС, впрочем, не было совсем). Другой новый вице-премьер, бывший глава «Газпром-медиа» Дмитрий Чернышенко учился с Мишустиным на одном курсе в Станкине и приобщил его к хоккею ( говорят, что в порядке взаимовыгодного обмена будущий премьер приобщил своего будущего зама к боксу). Но карьеры двух политиков до настоящего момента развивались параллельными курсами. Чернышенко — это тот человек, которого мы можем благодарить за безукоризненную организацию Олимпиады 2014 года в Сочи. После этого управленческого подвига будущему вице-премьеру РФ предлагали ответственную должность в одной из самых известных и крупных мировых корпораций. Но он предпочел остаться в России.
Еще один новый вице-премьер Марат Хуснуллин был достойным преемником Владимира Ресина на посту руководителя московского строительного комплекса. И этим, пожалуй, все сказано. Также повышенная до должности вице-премьера РФ теперь уже бывшая руководитель Росреестра Виктория Абрамченко известна как очень жесткий, но эффективный рукрводитель. Говоря о ней, мой высокопоставленный собеседник в Кремле с трудом сдерживал свое восхищение.
Особенностью кабинета Михаила Мишустина является то, что новый премьер РФ не стал гнаться за кадровой новизной ради самой этой новизны. Те министры Медведева, которые работали эффективно и слаженно, остались и в новом составе кабинета министров. Занимавший при прежнем премьере должность руководителя аппарата правительства Константин Чуйченко был одним из самых близких сподвижников Дмитрия Анатольевича. И если бы речь шла прежде всего о чистке медведевских кадров, Чуйченко должен был быть «первым на выход». Вместо этого обладателя репутации крепкого профессионала и блестящего специалиста в области юриспруденции Чуйченко перевели на должность министра юстиции. Объяснять, почему в новом правительстве сохранили свои должности министр иностранных дел Сергей Лавров и министр обороны Сергей Шойгу — зря тратить время и бумагу. Они — как хорошее вино, которое со временем становится только лучше.
То же самое самое относится и к некоторым менее известным публике министрам, которые сохранили свои должности — например, главе транспортного ведомства Евгению Дитриху или энергетику Александру Новаку. Но далеко не все в правительстве Медведева работали на таком-же высоком уровне и поэтому количество министров, оставшихся за бортом кабинета Мишустина, закономерно оказалось очень высоким. «Нежно любимый» нашей либеральной интеллигенцией министр культуры Владимир Мединский — мой давний личный друг. Поэтому я воздержусь от любых комментариев по поводу его ухода. Но вот отставки многих министров социального блока — главы ведомства здравоохранения Вероники Скворцовой, министра просвещения Ольги Васильевой, министра науки Михаила Котюкова — вызвали у меня однозначно позитивные чувства.
Проглотив в детстве «Былое и думы» Александра Герцена, я на всю жизнь запомнил то, как красочно этот великий публицист описал свою работу в Вятском губернском правлении (так тогда назывались областные администрации) во времена императора Николая I: « Министерство внутренних дел было тогда в припадке статистики. Оно велело везде завести комитеты и разослало такие программы, которые вряд ли возможно было исполнить где-нибудь в Бельгии или Швейцарии. При этом всякие вычурные таблицы с maximum и minimum, с средними числами и разными выводами из десятилетних сложностей (составленным по сведениям, которые за год перед тем не собирались!), с нравственными оценками и метеорологическими замечаниями... Для того, чтобы показать всю меру невозможности серьезных таблиц, я упомяну сведения присланные из заштатного города Кая. Там между разными нелепостями было: «Утопших -два, причины утопления неизвестны -два», и в графе сумм выставлено «четыре». Под рубрикой чрезвычайных происшествий значился следующий трагический анекдот: «Мещанин такой-то, расстроив горячительными напитками свой ум, повесился... На вопрос, не было ли ассигновано сумм на постройку церкви, биржи, богадельни, ответы шли так: «На постройку биржи ассигновано было — не было».
Кто бы мог подумать, что во втором десятилетии ХХI века во времена премьерства Дмитрия I некоторые российские правительственные ведомства тоже окажутся в «припадке статистики»! Во многих сферах жизни российские бюджетные учреждения просто утопают в безбрежном океане бумажной (или, по новой моде, электронной) отчетности. Согласно жалобам ученых, в некоторых институтах Российской академии наук треть рабочего времени приходится тратить не на собственно занятия наукой, а на составление бесчисленных отчетов об этих занятиях. В некоторых российских ВУЗах целые отделы заняты только подготовкой и отправкой в «инстанции» никому, по большому счету, не нужных в таких объемах данных. Аналогичные жалобы поступают и от учителей средних школ и врачей. Мол, времени лечить больных нет — надо заполнять всевозможные бумажки! С этой позорной ситуацией необходимо заканчивать. И я очень рассчитываю, что новые социальные министры Михаила Мишустина с этим справятся. Новый российский кабинет министров начинает свою работу на хорошей ноте и на хорошей волне. Не знаю, уместно ли называть новое правительства «кабинетом мечты», но это точно кабинет надежды.
Читайте также: Полный список нового правительства: кто ушел и кто пришел
